— Эффи, Эффи, умоляю тебя, только не начинай опять проливать слезы! — торопливо проговорил Реми, доставая из кармана носовой платок. Действительно, Эффи уже хлюпала носом. — У нее привычка плакать от радости. Когда я сделал ей предложение, она разрыдалась и минут десять не могла ответить «да».
Он соскочил с табурета и протянул ей руку:
— Пойдем-ка потанцуем, милая. Заодно и просохнешь.
Деклан остался на месте: он потягивал пиво и смотрел, как Реми и Эффи кружатся по залу.
— Отличная пара, — проговорила Лина у него за спиной.
— Да. Прекрасно смотрятся. А как ты думаешь, какая пара получится из нас?
— А ты настойчивый. — Она глубоко вздохнула. — Так какую машину ты собрался мне купить?
— Машину?
— Ты мне предложил выпивку, кофе, машину или новый дом. За выпивку я плачу сама, за кофе тоже. Мой дом меня вполне устраивает. Машина у меня уже есть, но не помешает вторая. Так какую машину ты мне купишь?
— На твой выбор.
— Ладно, надумаю — дам знать, — с этими словами она скрылась за дверью.
Деклан работал три дня без передышки. Очистил кухню: вынес из нее все шкафы и шкафчики, выдрал с корнем стол-айсберг, отодрал обои и линолеум. Как говорится, ломать не строить. Но, как ни любил Деклан строить, именно разрушение будило в нем какую-то первобытную жилку и доставляло особое наслаждение.
Наконец кухня оголилась полностью. Только деревянные стены, потолок — и неисчислимые возможности.
По вечерам Деклан заклеивал пластырем свежие мозоли, разминал усталые мускулы и изучал разнообразные руководства по дизайну.
А каждое утро, начиная свой день с ритуальной чашки кофе на балконе, вглядывался в заросли на дальнем берегу пруда — не мелькнет ли среди них красавица с черным чудовищем по имени Руфус.
Он обзванивал строительные фирмы, нанимал рабочих, заказывал материалы. В порыве энтузиазма купил с аукциона, не торгуясь, большой пикап.
В первый вечер, когда ему удалось развести огонь в камине в гостиной первого этажа, Деклан поздравил себя и отметил успех бокалом мерло.
Во сне он больше не бродил, но сны видел каждую ночь. Сны, из которых вспоминал лишь смутные обрывки. Музыка — навязчивая мелодия вальса, засевшая, словно заноза, в мозгу, чьи-то голоса, крики.
А однажды ему приснились двое — мужчина и женщина. Тихие вздохи во тьме, сияние тел, желание, поднимающееся в нем горячей волной.
Проснулся он весь в поту и успел ощутить, как рассеивается в воздухе слабый запах лилий.
Увы, реальность Деклана была иной, но он знал, куда вложить нерастраченную энергию, и с новыми силами взялся за работу.
Лишь через три дня он дал себе передышку и, вооружившись букетиком белых маргариток и «собачьей косточкой», отправился знакомиться с соседями.