Теперь-то я все понимал. Забыв о больной руке, я вскочил и бросился искать свою одежду. Черт, ее же отобрали!
— Еще что нашли?
— Больше ничего пока. Понимаешь, шип обнаружили при последнем погружении, уже под вечер. Поэтому и ребята не пришли, устали, спорят там у костра…
— Ты настоящий товарищ! — сказал я, крепко пожимая ему руку. — Теперь достань мне где-нибудь рубашку и брюки.
— Какие брюки?
— Я пойду с тобой. Не могу же я идти в этом халате.
— Что ты! — перепугался он. — Ты же еще болен, Кратов прогонит тебя.
— А ты думаешь, что я смогу здесь валяться, пока вы раскапываете крепость? Я сдохну с тоски!
Павлик задумался, а потом рассудительно сказал:
— Все равно ты не имеешь права нарушать дисциплину.
Тогда я взмолился:
— Хорошо, я останусь здесь еще на одну ночь. Но только до утра! Поклянись, что уговоришь старика завтра утром непременно прислать кого-нибудь за мной. Рука уже почти зажила, видишь, как свободно ворочается? Расскажи об этом Кратову. Пусть мне нельзя еще нырять. Я буду лежать на палубе и быстрее поправлюсь на свежем воздухе, чем в этой больнице. Слышишь? Не все ли врачам равно, где я буду лежать?
— Ладно, ладно, — замахал он на меня рукой. — Чего ты горячишься? Конечно, Василий Павлович поймет. Мы его уговорим. Ну, я пошел.
Он полез обратно в окно, а я крикнул ему вслед:
— Если утром не возьмете меня, сам приду! Так и передай.
Спая я плохо, а утром не мог найти себе. места. Неужели они оставят меля здесь, когда начинается самое интересное? Нет, не могут. Ведь это я первый нашел цисту. А мой дядя расшифровал стихи и направил нас сюда, в Карадаг. Если Кратов не учтет этого, нет больше справедливости на свете!
С такими мыслями я метался по комнате, как вдруг услышал за окном знакомые веселые голоса. Они пришли за мной! Экспедиция в полном составе!
— Да, но где же Василий Павлович? — упавшим голосом спросил я.
Неужели он сам не пришел, а только прислал их уговаривать и утешать меня?!
— Успокойся!
— Не трусь! — загалдели друзья.
— Шеф отправился к главному врачу. Если тот разрешит, твое дело в шляпе.
Я кинулся к двери. Но она уже отворилась, и в комнату вошли Кратов с врачом. Врач осматривал меня очень уж медленно, но потом сказал:
— Ладно, можешь отправляться. Но только минимум неделю еще полный покой.
— Конечно, конечно, доктор. Я буду все время лежать…
— За этим я сам прослежу, — добавил Кратов.
Оделся я быстро, стараясь как можно свободнее действовать раненой рукой, хотя, признаться, она и побаливала еще немного. Поблагодарил доктора и через минуту уже был свободен, снова среди товарищей.