— И зря, — раздраженно посмотрела на нее Кудрявцева. — Может, именно здесь ты бы с кем-нибудь познакомилась.
— Ох, замолчи, ладно? А то завтра дома останусь, честное слово!
— Я же о тебе думаю! — возмутилась Наташка.
— Не надо, — хмыкнула Лена. — Я уж как-нибудь сама.
Лицо девочки было хмурым, каким-то озабоченным. Наташа с подозрением покосилась на подругу:
— Слушай, с тобой сегодня что-то не так!
— О чем ты? — Лена поспешно отвернулась и стала старательно высматривать в воде Димку с Умкой.
Они, чтобы не мешать отдыхающим, всегда уходили подальше от навесов. И после купания с упоением носились вдоль берега, поднимая в воздух тучи песка.
— Ты глазки-то не отводи, — сердито потребовала Наташа. — Я только сейчас поняла: ты с самого утра какая-то перевернутая!
— Перевернутая? — глухо пробормотала девочка и криво улыбнулась.
— Именно! И не придирайся к словам! Лучше колись: что случилось?
— Да ничего…
— Как же, ничего! Так я и поверила! Может, со своим азиатом поссорилась?
— Да иди ты!
— Расстроилась, что он слинял до сентября?
— Отстань!
— Ленка! Все равно ведь скажешь! Лучше не тяни! Не отстану же, ты меня знаешь…
Лена тяжело вздохнула, окинула взглядом пляж и невольно усмехнулась: они с Наташкой опять были в плотном кольце. Мужская часть отдыхающих вдруг спешно решила принять воздушные ванны. И свои маршруты, видимо, случайно прокладывала в непосредственной близости от девушек. Вернее, — честно поправила себя Лена, — от Наташки.
Подобное внимание Кудрявцеву никогда не раздражало: она привыкла к нему с детства. Вначале, конечно, вокруг нее крутились лишь восхищенные взрослые, но девочка росла и рядом все больше появлялось сверстников, а из круга охающих как-то незаметно исчезли женщины. Впрочем, они-то самолюбивую Наташу интересовали меньше всего.
Лена, дружившая с ней с пеленок, подруге не завидовала. Как ни странно, даже временами сочувствовала. И себя рядом с ней изгоем никогда не чувствовала. Может, потому, что знала: она сама не менее интересна. Просто по-другому.
Девочка по натуре была художницей и прекрасно понимала: понятие красоты — многолико и индивидуально. Некрасивых, на взгляд Лены, среди женщин практически не встречалось. В каждой была своя изюминка, только сумей ее разглядеть.
Наташина же внешность казалась Лене излишне плакатной и… стандартной, что ли? Это была красота для всех, а значит — ни для кого. Девочка искренне опасалась, что слишком красивой подруге просто напросто не повезет в любви. Лена сомневалась, что НАСТОЯЩИЙ парень заинтересуется этой безликой, какой-то слишком классической, рекламной красотой, и заранее переживала. Она действительно любила шебутную, веселую и довольно легкомысленную Наташку. Хотя частенько и сердилась на нее.