Демьянов уже подыскал место, где можно было оставить транспорт.
В это время машины уже одна за другой заезжали на территорию рынка, построенного на месте давно не действовавшего завода. При желании там можно было спрятать десять таких автоколонн, и еще нашлось бы место для пары авианосцев. С ними оставалось звено в десять бойцов, которым придется пожертвовать комфортом ради гарантии того, что с их техникой ничего не случится. Хотя председатель божился, что места тут вымершие, а значит, безопасные, но Демьянов помнил про засаду на шоссе.
После краткого марш-броска по дороге их маленький отряд вместе с провожатыми вышел к деревне; вернее, к ее заброшенной части. Но даже здесь дома смотрелись так, будто их оставили на пару часов: все как один крепкие, облицованные, с одинаковыми кирпичными заборами. Ни одного ниже двух этажей. Как в какой-нибудь Чечне или Дагестане. Стекол в окнах, правда, нет. Да и высоченные чердаки внушали майору инстинктивное беспокойство, но он преодолел его. Они были на дружественной территории.
Вскоре они оказались перед массивом близко стоящих друг другу домов.
— Сколько у вас людей? — спросил он, оценивая вместимость зданий.
— Тысяча, — чуть ли не с гордостью ответил председатель. Но в глазах мелькнуло сожаление. Наверно, вспомнил, сколько жило тут до войны.
— А этих, с Косвинского Камня?
— Мало. Пятидесяти не наберется.
Демьянов был по-настоящему удивлен.
— Я думал, большею Вы уже расселили людей генерала у себя?
— Нет, только тяжелораненых, — ответил председатель. — Чтоб не устраивать здесь столпотворения, ну и для безопасности. Они мне честно сказали, что деревни, где они останавливались, иногда взлетают на воздух.
— Весело живем, — хмыкнул майор.
— Ага. Завтра они придут; техника их тоже спрятана в надежном месте.
— Ясно. Темно тут у вас.
— Светомаскировка. Да и демонтируем потихоньку. Провода, почти все генераторы вон уже сняли. А что не успели, сейчас разбираем.
Демьянов понял, что верно уловил образ собеседника как по-хорошему прижимистого хозяйственника.
— Забудьте, — оборвал его майор. — Никакого оборудования мы не возьмем. Своего добра полно на любой вкус. Речь шла только о людях. Грузите все продукты, с каждым человеком по десять килограмм ручной клади, и точка.
Председатель сник.
— Жалко все это оставлять, — он обвел рукой здания. — До зубовного скрежета. Как у вас там в городе? Места много?
— И места достаточно, и материальная база такая, что хватит и на вас.
— Ясно… — в голосе «батьки» просквозила безнадежность. — Какой период полураспада у этой дряни?