В тот же миг рыцарь рванулся вперед, на ведьму, которая стояла прямо напротив. Обрушил на нее сразу и вес своего тела, и malleus angelicus – молот ангелов.
Оглушенная ведьма рухнула на землю.
Не теряя ни мгновения, Рандар снял намотанную на руку серебряную цепь и накрепко скрутил ею запястья ведьмы. Потом вытащил из кармана шнур с освященным в храме крестом и туго затянул его на шее, сорвав прежде колдовскую руну.
* * *
Всю дорогу от Беззубой горы до Мьелина связанная ведьма сидела впереди Рандара на коне и не переставая искушала. Обещала выполнить любое желание, предлагала наложить любые заклятия, сулила золотые горы. А также заманчиво улыбалась и при всякой возможности призывно прижималась к рыцарю грудью.
– Рандар, – выдохнула, наконец, ведьма. – Ну, скажи мне сам, чего ты хочешь? Я ведь очень многое могу.
Впервые за всю дорогу рыцарь посмотрел на нее:
– Заклятие с Эльмы снимешь?
– Сниму, – с готовностью пообещала ведьма, но Рандар видел ее насквозь.
– Почему нет?
– Потому что я навела не просто любовное заклятие, а amore letalis, – со вздохом призналась ведьма. – И кровью нерожденного младенца скрепила. Его теперь никто не снимет, даже я.
– Зачем же именно amore letalis?
– Просьба заказчика для меня закон, – усмехнулась ведьма. – Особенно если заказчик может уплатить цену. А Несса хотела, чтобы соперница всю жизнь мучилась. И уплатила честно, сполна.
Некоторое время оба молчали.
– Рандар, – снова позвала ведьма. – А ведь я могу твой обет снять.
Рандар вздрогнул, и ведьма это почувствовала. Глянула на несмываемый знак солнца на шее рыцаря и спрятала торжествующую улыбку.
– Я знаю, они говорят, что обет, наложенный Орденом, никому не разорвать, и только Орден может его снять. Но это не так. Я уже снимала такие обеты с других. И с тебя могу, и тебе не придется больше служить езуитам. Ты ведь не по своей воле его принимал, правда?
Лицо Рандара сделалось непроницаемым, но ведьма прекрасно поняла, что угадала, и проникновенно спросила:
– Как это случилось, Рандар? Чем они заманили тебя? Как заставили дать им обет? Я же вижу, в тебе есть и благородство, и сострадание; такие по своей воле к езуитам не идут…
Рыцарь молчал, но ведьму это не обескуражило. Она просто зашла с другой стороны:
– Ты же видишь, ты знаешь, что творят езуиты, прикрываясь интересами Экклезии. Тебе никогда больше не придется жить с пониманием, что ты служишь не тому делу. Ты сам выберешь себе дело. Не будешь разрываться между тем, что угодно Ордену, и тем, что угодно Всевышнему.
– Ну, хоть на этот раз мне можно не разрываться, – усмехнулся Рандар. – Отдать тебя езуитам – дело, угодное и Ордену, и Всевышнему.