– Ева! – Раздраженный голос Гая заставил вздрогнуть. – Приехали! Мне на руках тебя тащить, соня?
А я бы не отказалась. Представила, как прижимаюсь к его груди, вдыхаю запах его кожаной куртки и парфюма, обнимаю за шею…
– Не забудь мой кофр!
Размечталась!
Гостиница с незамысловатым названием «Викинг отель» оказалась маленькой, но по-домашнему уютной. На стенах мечи и рогатые шлемы. В темном углу притаилась уродливая фигура в колпаке с кистью и длинным носом. Я шарахнулась и прижалась к плечу Гая, он расхохотался:
– Дурочка, это кукла. Тролль. Местный колорит.
Рыжебородый внес наш багаж, Гай назвал его Ольсеном и по-дружески похлопал по плечу. Полногрудая фру у стойки рецепшена, белокурая, закутанная в клетчатую шаль, радушно улыбнулась, попросила паспорта и осведомилась, какой нам нужен номер – с одной кроватью кинг-сайз или с двумя. Потом окинула меня оценивающим взглядом и предложила еще люкс для новобрачных.
Естественно, Гай поморщился:
– С одной, пожалуйста.
Ну, хоть что-то. Не буду мерзнуть в пустой постели. Ненавижу спать одна.
Ольсен распрощался с Гаем, пожелал нам приятного вечера и сообщил, что завтра в восемь утра, после завтрака, заедет за нами, чтобы провезти по городу, а потом мы отправимся в гости к троллям.
Номер был тесным, а кровать огромной. Накрахмаленные простыни, немного шершавые и прохладные, как наст, пахли морозом, матрас заботливо прогнулся под измученную переездом поясницу. А когда ко мне под одеяло забрался теплый и влажный после душа Гай, мое счастье стало почти полным. Положила голову ему на плечо, вздохнула, пальчиком провела по груди, рисуя замысловатый иероглиф.
– Ева, завтра вставать в семь утра.
Ну конечно. Мистер невозмутимость. Сколько ты продержишься? Положила ладонь туда, где билось его сердце. Замерла, считая удары. Чаще, чаще… И вдруг ладони стало холодно, а кожу чуть заметно кольнуло что-то острое… Показалось.
Второй раз душ мы принимали вдвоем. Душевая кабина – большая, современная – позволяла сделать это с комфортом.
Засыпала на груди своего принца и думала о том, как выдержу завтрашнее лазание по горам. Больше холода я ненавидела только высоту, боялась ее.
– А про троллей этот Ольсен серьезно говорил? – сонно спросила я Гая.
– Глупышка, ты что, до сих пор веришь в Деда Мороза? Спи.
Потерлась носом о плечо, вкусно пахнущее гелем для душа с ванилью, и провалилась в мягкие облака сна.
Встать в семь утра для меня – подвиг. Как партизанка, которую ведут на расстрел, я поплелась за Гаем в крошечное кафе, где только горячий кофе немного привел меня в чувство.