Базилий – как, впрочем, и каждый пелсиец в окружности двадцати миль от родной деревни Йонаса – был в курсе личных счетов юноши по отношению к принцессе.
– Непременно, – поклонился Йонас и повернулся идти, но вождь вновь подал голос:
– Когда добьемся капитуляции короля Корвина, разрешаю поступать с девчонкой, как тебе будет угодно.
И, отпустив таким образом Йонаса, Базилий вновь занялся изобильным ужином, а взгляд его устремился на танцовщиц.
Что касается почтительного обращения с принцессой, тут Йонас, пожалуй, погорячился. Его горестная одержимость ненавистью к ней только росла день ото дня. Кровь юноши кипела, и некоторой частью разума он даже жалел, что отправился советоваться с вождем. Мог ведь убить Клео прямо там, в домике, и никто никогда не узнал бы. А теперь изволь дожидаться, пока они поставят на колени оранийского короля. Мыслимо ли вытерпеть?..
Но даже для него не подлежало сомнению, что изменение к лучшему для всего народа важнее, чем его личная месть. Принцесса была ценней живая, чем мертвая.
До поры до времени…
В предрассветных сумерках следующего дня, когда Клео и Ник собрались продолжить свой путь, принцесса чувствовала себя свежей и отдохнувшей, а главное, исполненной былого оптимизма. Она крепко пожала старой женщине руки и заглянула в ее мудрые глаза.
– Мы очень признательны вам за великодушие и щедрость, – сказала она. – Вы были исключительно добры!
Эйрин улыбнулась:
– У тебя доброе сердце, Клео. И каждая частица этого большого доброго сердца исполнена любви к старшей сестре. Желаю тебе отыскать то, что требуется для ее спасения!
Клео очень надеялась на удачу.
– Каким образом я могла бы известить вас? – спросила она. – Есть в этой деревне какое-то главное место, куда письмо может дойти? Гостиница, например? Я хотела бы кое-что прислать вам, когда вернусь домой. Как плату за вашу доброту…
Прошлым вечером Эйрин пришла им с Ником на помощь, и Клео собиралась отблагодарить ее деньгами и подарками. Так, чтобы бабушка и внучка ни в чем не нуждались еще несколько лет.
– В этом нет необходимости, – сказала Эйрин.
– Я настаиваю!
Эйрин сосредоточенно нахмурилась:
– Что ж… Я вообще-то вожу дружбу с хозяином гостиницы. Полагаю, его не затруднит передать мне письмишко. Сейчас напишу тебе, как его звать…
Она вернулась в домик и скоро вновь вышла наружу, неся небольшой мятый конверт, который и вложила в руки Клео.
– Спасибо, – улыбнулась принцесса, пряча конверт в карман, таившийся в складках юбки.
– Магия найдет путь к чистым сердцем. Даже если будет казаться, что все потеряно. А любовь – величайшее волшебство из всех сущих на свете. Это я точно знаю, – сказала Эйрин.