Вождь скривил губы:
– Лэлия, красавица моя, пожалуйста, дай нам поговорить. Я бы хотел получше узнать паренька, к которому ты так привязалась.
Она опустила плечи и надулась. Вождь махнул ей рукой, приказывая удалиться, и Лэлия неохотно присоединилась к девушкам, державшимся по другую сторону костра.
Йонас и Брайон настороженно переглянулись…
Свершилось: они стояли перед Базилием. Что же теперь?
– Вождь, это величайшая честь… – начал было Йонас.
– Вы с моей дочкой правда влюблены? – перебил тот. – Ты пришел сюда просить, чтобы я разрешил вам связать свои судьбы?
Кто-то принес ему на блюде еду: индюшачьи ножки, оленину, жареный сладкий картофель. Это была целая гора пищи. Йонас за всю свою жизнь не видел столько яств сразу. Его семья то и дело недоедала, и голод гнал брата и сына через границу Ораноса браконьерствовать, чтобы раздобыть пищу для тех, кого он любил. А здесь, в жилище вождя, припасов, похоже, было столько, что всей деревне хватило бы на многие месяцы.
Когда он это понял, что-то внутри у него оледенело.
Брайон ткнул его локтем в бок: молчание уж слишком затягивалось.
– Влюблен? В твою дочь?.. – переспросил Йонас. К такому вопросу он оказался не готов.
– Да!.. – еле слышно прошипел Брайон. – Скажи «да», бестолочь!
Но ответить так значило произнести ложь, а лгать в сердечных делах Йонас был решительно неспособен. Однажды он попытался – и потерпел весьма унизительную неудачу. А заодно осознал глубокую разницу между любострастием и любовью.
И он сказал:
– Я полагаю, Лэлия – девушка исключительных достоинств. Мне повезло, что она решила обратить на меня внимание.
Вождь внимательно смотрел на него.
– Она не так часто приводит сюда юношей, чтобы их со мной познакомить. Ты – всего лишь второй.
– Что же случилось с первым? – поинтересовался Брайон.
Вождь ответил:
– Ему не удалось уцелеть.
У Брайона вытянулось лицо.
Вождь громко рассмеялся.
– Шучу! – сказал он. – Парнишка остался жив и здоров. Моей дочери просто надоели его ухаживания, вот и все. Я уверен, он и до сих пор где-то живет. Где-то…
«Если только Лэлия змеям своим его не скормила», – мелькнула у Йонаса неприятная мысль.
Разговор, однако, пока еще не коснулся истинной цели, что привела его сюда, и Йонас решил без дальнейших промедлений перейти к сути.
– Вождь Базилий, встреча с тобой в самом деле величайшая честь для меня, – сказал он. – Ибо я должен обсудить с тобой нечто очень важное!
– В самом деле? – Вождь поднял кустистую бровь. – И ты явился с этим ко мне на праздничный пир?
– Что же ты празднуешь?
– Объединение сил. Я заключил союз, который в будущем должен породить куда более богатую и процветающую Пелсию.