Если уж она не может быть утонченной, то по крайней мере будет честной.
— Вы нахмурились из-за хлебца? — еще больше удивился Джейкоб.
— Дело не в хлебце, — пояснила молодая женщина, — а в том, что я никогда не была в таком ресторане и не совершала подобные экскурсии, а вы всю жизнь пили шампанское из хрустальных бокалов.
Некоторое время Джейкоб молчал.
— Пил шампанское из хрустального бокала, — пробормотал он. — Знаете, я никогда этого не делал.
— Потому что вы не пьете шампанское? — вырвалось у нее.
— Не пью, — подтвердил он спокойно.
Молли показала на его нетронутый бокал:
— И это вы тоже не собираетесь пить?
— Нет.
— Зачем же вы тогда налили себе вина?
Любопытство и необходимость понять Джейкоба заставляли ее задавать острые вопросы.
— Потому что я не хотел, чтобы вы чувствовали себя неловко, — ответил он, и Молли снова вспыхнула.
— О!
Джейкоб протянул руку через стол и осторожно положил ее на руку Молли. Его прикосновение было очень легким, но ей показалось, что к руке приложили провод под током. Тепло разлилось по всему телу.
— Молли, в чем дело?
Она взглянула на него. Пугающе отчужденное лицо Джейкоба стало серьезным и встревоженным одновременно, и ее горло сжалось так, что она едва могла говорить.
— Не знаю. Я смущена. Мы такие разные…
— Это не так уж плохо, — тихо сказал он, и смущение из-за того, что они принадлежат разным мирам, вдруг показалось Молли нелепым.
— Объясните, — попросила она, но он покачал головой:
— Вряд ли это тема для разговора за обедом.
Она подавила раздражение:
— Я не утверждаю, что мы — разные люди. Я имею в виду класс.
— Класс?! — Джейкоб был поражен.
Он откинулся назад, скрестил руки и поднял одну бровь, демонстрируя всем своим видом скептицизм.
— Да, класс, Джейкоб, — повторила она со скрытой горечью. — Хотя, насколько мне известно, представители высшего общества не считают, что такая вещь существует.
— Молли, мы живем в двадцать первом веке. Классовые различия ничего не значат.
— Для вас — возможно, но не для меня. Когда все это… — Она развела руки в стороны, словно желала охватить ресторан, отель, весь образ жизни Джейкоба, и уронила стакан с водой. Стакан со звоном упал на пол, полетели осколки. — Ой! — Молли, сгорая от стыда, закусила губу, подняла глаза на Джейкоба и увидела, что он смотрит на нее как ни в чем не бывало, не реагируя на ее постыдную промашку. — Мне кажется, — заметила она, — что это — прекрасное подтверждение моих слов.
И тут Джейкоб сделал нечто, чего Молли никак не ожидала. Он расхохотался. Это была не сухая или холодная насмешка. Это был чистый, веселый, радостный смех. Молли, несмотря на смущение, улыбнулась, а потом и засмеялась.