Исполнение донесите немедленно.
Ямада».
Исии пошатнулся. Окружавшие кинулись поддержать его. Кто-то придвинул стул. Профессора осторожно посадили, точно он был стеклянным. Немой вопрос был написан на всех лицах так отчетливо, что не заметить его было нельзя.
— Господа... — прерывающимся голосом начал Исии, отпив глоток воды из поданного стакана, — государь повелел... — он судорожно вздохнул, — повелел... — Исии хотел сказать «уничтожить» — и не мог. Подчиненные заметили слезы на глазах своего начальника. — Повелел быть нам всем на родине... господа...
Лица сотрудников посветлели. Домой! Только Иосимура был недоволен, он подошел к Исии и тревожно спросил:
— А наше великолепное оружие? Неужели мы его отдадим врагу, господин профессор?
Исии отрицательно покачал головой.
— Неужели... — Иосимура смертельно побледнел, — уничтожим?
Седая голова генерала поникла. Стало тихо, как будто люди стояли вокруг постели умирающего. И в самом деле, Исии умирал. Не сам человек, а душа его, полюбившая и воспитавшая чуму, корчилась в агонии.
— Господин генерал, прибыли слуги бога. Они ожидают у ворот отряда, — комендант недоуменно смотрел на печальное лицо профессора.
— Уже?.. — пробормотал Исии. — Уже? — он с трудом проглотил давящий горло горький комок и, вставая, приказал научному сотруднику Иосимуре выехать в район аэродрома: произвести заражение чумой и холерой прибывших смертников.
Иосимура, не переспрашивая, сразу же побежал в свою лабораторию, на ходу отдавая приказания санитарам.
— Сколько сейчас времени, комендант? — голос Исии стал по-прежнему твердым и, кажется, спокойным.
— Девять пятнадцать. По-московски.
— Я не спрашиваю вас о Москве! — Исии злобно глянул на коменданта, тот отступил, будто ужаленный этим взглядом. — В тринадцать тридцать машины с оборудованием и сотрудниками по списку номер один должны уйти на Порт-Артур. Я выезжаю немедленно.
— Будет исполнено, господин профессор!
От прежнего Исии ничего не осталось. Сгорбленный седенький старичок медленно побрел к выходу, изредка кивая трясущейся головой расступавшимся перед ним людям в белых халатах.
27
В тесном блиндаже опытного аэродрома наскоро оборудовали пункт отряда. Иосимура с двумя помощниками принимали «пациентов». С аэродрома то и дело взлетали самолеты. Сделав круг, они брали направление на север, к границам.
В блиндаже слышались отрывистые возгласы Иосимуры:
— Шприц! Тампон! Йод!
Перед ним мелькали обнаженные спины: широкие, узкие, худые, жирные. Иосимуру не интересовали эти люди. Профессиональным движением он оттягивал кожу, делал укол, нажимал на головку поршня.