Кстати стрелялки я так и оставил в захоронке на Сахалине, проведя полную консервацию. А вот подаренные корешами барачниками, финку и гладкие кастеты на обе руки зековской выделки, привез с собой. Все-таки был пацан, пацаном. "Вооружен и очень опасен", блин. Смешно. А тем не менее как-то пригодилось.
Кроме радости от приезда родных, последовал и вообще королевский подарок от Семеныча. Он отправил малой скоростью контейнер с цундапиком, вместе с оформленными на меня документами. Мотоцикл я и получил в конце сентября, вместе с мотоциклетным шлемом "Каска", черной курткой с капюшоном для пилотов палубной авиации США - "Аляска" и самопальными широкими брюками на ватине из брезентухи. Были в наличии и хитро упрятанные дары моря, в очень приличном количестве. На Сахалине нет такой тары - баночка. Есть литровые банки или трехлитровые бутыли. С помощью командира товарища Борельской, я достаточно быстро получил права и зарегистрировал мотоцикл. Она же разрешила держать его в теплом гараже института, где размещал свой служебный ЗИС-111 сам Генерал. Места там хватало, но я понимал, что теперь любое поручение Валентины Ивановны будет для меня законом.
Поэтому когда, в середине октября, она попросила меня съездить узнать почему ее лаборантка Аня третий день не выходит на работу. Я сразу прихватил москвича Серегу из студентов полставочников и рванул по выданному адресу в Кузьминки. Правда я заметил, что Серега погрустнел, когда я сказал ему куда мы едем. Но я тогда не обратил на это внимания. А его гонор героя-пограничника самых южных рубежей нашей Родины, не позволил ему рассказать мне об этом очень криминогенном районе Москвы.
С работой штурмана Серега справился на отлично. Я оставил его охранять мотоцикл и поднялся на второй этаж двухэтажного восьмиквартирного дома . И совершенно не обратил внимания на трех парней, куривших на лестничной площадке. В коммунальной квартире гуляли, дым стоял коромыслом и чувствовалось, что скоро заспивают или подерутся. Однако до "мордой в салат" было далеко. Аня была на недельном больничном листе по уходу за ребенком и как сказал ее муж, обреталась у тещи вместе с детьми. Я знал, что ей девятнадцать, но не знал, что у нее двое детей погодков. Вопрос был прояснен и я вышел во двор, а там начиналась драчка. Серега отбивался от троих парней, оттеснявших его от цундапика. "Картина маслом" - пограничник на посту. В куртке "Аляска" имелась впереди парочка высоких карманов и в одном укромно находился один из даренных кастетов. Одел я его в секунду, прямо на перчатку. Все таки десять лет жизни через пустырь от жилых бараков настоящих каторжников, из расформированного в 1954 году Сахалинлага, оставляет след. Шустряк который рванул ко мне на перехват, получил сапогом в голень , кастетом по голове и ушел в аут. Самый малый, ну а кто бы еще, достал нож. Ну да и ладненько, мне пришлось взять шлем в левую руку и из правосторонней стойки сбить его удар ножом, а кастетом пробить в скулу, этого хватило. Серега, с оставшимся третьим участником сшибки, следили друг за другом. Ожидая дальнейшего развития событий. Обстоятельства сложились не в пользу третьего урки. Поэтому и руки он из кармана не вытащил, а отступил к выбывшим из строя приятелям. Не обращая внимания на угрозы типа, да ты знаешь на кого..., быстренько моторизовано слиняли с места происшествия. И тут меня достал отходняк, ведь та мелкая падаль, пытался ткнуть меня ножом в печень. И этот гад, был очень быстр и уверен в своем умении владеть финкой. Ведь эта тварь била на поражение.