Все это было похоже на хроническую болезнь. Кажется, что у даже у самых образованных людей в голове было одно маленькое место, где было написано: «Короли. Какая хорошая идея».
Кто бы там ни создал людей, он оставил большую недоработку в чертежах. Она заключалась в стремлении людей встать на колени.
В дверь постучали. Ни один стук в дверь не звучал настолько исподтишка, как этот. Он был полон своей гармонии. Он говорил подсознанию: «Если никто не ответит, тот, кто стучит, все равно откроет дверь и проскользнет в комнату, где он обнюхает все щели, прочтет все бумаги что попадутся на глаза, откроет несколько ящиков стола, сделает пару глотков из бутылки со спиртным, буде таковая найдена, но не сделает больших преступлений, потому что он не преступник, не в моральном смысле, а перед законом» — этот стук включал в себя весь этот спектр. В этом стуке было очень много смысла.
— Входи, Нобби, — устало сказал Ваймз.
Капрал Нобби проскользнул в комнату. Ваймз отметил про себя, что у Ноббса была еще одна характерная черта. Он мог проскользнуть не только боком, но даже и вперед. Даже Фред Кишка поддавался изменчивой обстановке полицейского участка, но ничто никоем образом не задевало капрала Ноббса. Чтобы ты не делал с капралом Ноббсом, было в нем что-то такое ужасно сноббское.
— Нобби...
— Да, сэр?
— Э... садись Нобби.
Капрал Ноббс подозрительно посмотрел на Ваймза. Вызовы на ковер начинаются не с этой фразы.
— Э, Фред сказал, что Вы хотели увидеться со мной, мистер Ваймз, относительно рабочего времени...
— Да? Правда? О, да. Нобби, на скольких похоронах своих бабушек ты был?
— Э... на трех..., — неуверенно сказал Нобби.
— На трех?
— Оказалось, что Нанни Ноббс не совсем умерла в прошлый раз.
— Итак, и зачем тебе нужны были все эти отгулы?
— Мне не хочется говорить, сэр...
— Почему?
— Вам не понравится, сэр.
— Не понравится?
— Ну, знаете, сэр... Вы можете расстроиться.
— Я могу расстроится, Нобби, — вздохнул Ваймз. — Но это ничто по сравнению с тем, что случится, если ты не скажешь мне...
— Дело в том, что будет тривековный... трисотлетневый... трехсотлетний юбилей в будущем году, мистер Ваймз...
— И?
Нобби облизнул губы.
— Я не хотел отпрашиваться по этому поводу. Фред сказал, что Вы слишком чувствительны к этому. Но... знаете ли, я состою в обществе Крепкого Ореха, сэр...
Ваймз кивнул.
— Те самые клоуны что переодеваются и играются в старые битвы с игрушечными мечами, — сказал он.
— Историческое Общество Возрождения Анк-Морпорка, сэр, — немного упрямо ответил Нобби.
— Именно это я и имел в виду.