Правда, Варя заскучала без своих котов и цветов, тоже совершенно заброшенных и никому не нужных в далеком Лефортове. И Володя предложил Варе перевезти всех оптом к ним на Никольскую. Варя обрадовалась и помчалась заказывать такси.
Водитель помогал бережно грузить в машину горшки с цветами и удивлялся:
— Ну надо же, сколько вырастили! Прямо оранжерея на дому! Вы ботаникой занимаетесь?
— Нет! — смеялась радостная Варя.
Коты и цветочки еще больше скрасили существование тети Нюры, и без них достаточно жестко заполненное ежеминутными заботами и хлопотами. Варя иногда пыталась ей помочь, но быстро остывала, забывала обо всем и вновь погружалась по уши в свои учебники.
Возвращаясь из института, Володя видел одно и то же: склонившаяся Варина светлая растрепанная голова над раскрытой книгой в четко очерченном настольной лампой желтом круге. На Вариных коленях блаженно мурлыкал очередной сытый и кайфующий пушистый котенок.
— А, это ты!.. — разочарованно, с плохо скрытой досадой каждый вечер однообразно встречала мужа Варенька, нехотя отрываясь от чтения.
— Ты ждала кого-нибудь другого? — однажды не выдержал Владимир.
Варя его боли не поняла.
— Зачиталась, прости, — вяло объяснила она. — Очень интересно… Ты ревнуешь меня к Диккенсу? Ну, понеслось!.. Глупо… Ты так не считаешь?
— Диккенс ни при чем. Просто ты слишком далека от меня… Была и осталась…
Варя удивилась:
— Далека? Тебе кажется… Я всегда здесь, с тобой…
Но это казалось лишь ей одной. Она была счастлива, занимаясь любимым и необходимым ей делом.
Насчет Варвары не обольщались даже рассеянный профессор Гном и преданная Гребениченко тетя Нюра.
— Хорошая женушка, трудолюбивая, — заметила она как-то, подавая Володе обед. — Только живет не здесь…
Володя промолчал. Оспаривать очевидность не стоило — все слишком откровенно.
Потом Варя объявила мужу о своей беременности.
— У нас кто-то родится, — сказала она с отсутствующим и равнодушным видом.
Володя затаился от счастья.
— Назовем Александром или Александрой, — спокойно продолжила жена.
— Как ты угадала? — обрадовался Владимир. — Я очень хотел назвать в честь папы…
Варя промолчала. По выражению ее лица Володя отлично понял, что ни о каком папе она не мечтала. О ком же тогда? Выяснять было смешно и глупо. Но неясное, аллергически зудящее подозрение осталось маленькой, не рассасывающейся опухолью в глубине души. Володя старался этот нарост лишний раз не теребить, хотя забыть о нем не сумел.
— С малышом помогу, — тотчас пообещала верная тетя Нюра. — Пускай Варвара спокойно свои языки разучивает! Ох, Володечка, умная у тебя жена! С такой прямо жить страшно.