«Я не знаю… Я действительно не знаю… Сражаясь друг с другом, ломая свое собственное оружие… Я полагаю, что поступающий так не думает, что его одурачили? А сейчас уже далеко за полдень, у вас есть несколько часов передохнуть, вечером встретимся снова. Если вы решите, что стоит труда появиться.»
Раздался звук чпок! Самострел Жвачки выпал из его рук.
Стрела просвистела мимо уха капрала Валета и с плеском приземлилась в реке.
«Простите.» — сказал Жвачка.
«Це-це-це.» — сказал Двоеточие.
Это было наихудшим.
Возможно тот мог оказаться лучше всех окружающих, если бы он напомнил гному некоторые имена. Возможно действительно все обернулось бы на лучшее, если бы он это сделал, учитывая то, что терпеть Жвачку было легче, чем обиду.
Он повернулся и зашагал ко Двору Псевдополиса.
Все услышали, как он бормочет, комментируя произошедшее.
"Что он сказал? " — спросил Осколок.
«Самая выдающаяся часть у мужчин.» — сказала Любимица, краснея.
Жвачка долго препирался по поводу, который был вряд ли столь долог, ибо был рядом. Затем он потянулся под своим плащом как фокусник, доставший ящик с 10 кроликами из ящика, вмещавшего только 5 кроликов, и достал боевой топор длиной в два своих роста. И пустился бежать. Вскоре он достиг нетронутой мишени, где был уже еле различим. Последовал треск, и чучело взорвалось как атомная бомба в стоге сена.
Двое оставшихся стражника медленно добрели до мишени и осмотрели итог — клочья соломы, валявшиеся на земле.
«Порядок.» — сказала Любимица. — «Но ведь он сказал, что полагается задавать им после вопросы.»
«Но он не говорил, что они будут в состоянии ответить на них.» — сурово сказал Жвачка.
«Младший констебль Жвачка, вычесть один доллар за мишень.» — сказал Осколок, бывший уже должен одиннадцать долларов за луки.
"Стоило вернуться, чтобы славно потрудиться! " — сказал Жвачка, роняя топор рядом со своей персоной. — «Причастился!»
«Вряд ли он сам выбирал себе такую дорогу в жизни.» сказала Любимица.
«Ха, для тебя она оказалась наилучшей.» — насмешливо сказал Жвачка.
«Почему?»
«Потому что теперь ты мужчина.» — сказал Осколок.
Любимица была достаточно сообразительной, чтобы остановившись на миг, обдумать сказанное.
«Женщина.» — возразила она.
«Это то же самое.»
«Только до определенной степени. Давай пойдем и выпьем.»
Мимолетный миг братства по несчастью тут же испарился.
«Выпить с троллем?»
«Выпить с гномом?»
«Ладно.» — сказала Любимица. — «А как ты и ты насчет того, чтобы пойти и выпить со мной?»
Любимица сняла шлем и встряхнула волосами. У троллей женщины не имеют волос, хотя более удачливые особи в состоянии выращивать прекрасную поросль лишайника, а у гномов женщинам можно скорее получить комплимент за шелковистость ее бороды, чем волос на голове. Но во внешнем облике Любимицы можно было уследить еле заметные следы чего-то двойственного, древнего, проглядывавшей космической мужественности.