— Ой, что ты! Это наш Ромочка подвиг совершил и сам чуть от удивления не помер, когда Магда ответила на его ухаживания. Он, между прочим, парень хоть куда, много знает, всё замечает и вообще самый умный.
— Да ты что? Даже умней твоего Тантоитана?
— Ну, я такого не говорила…, - теперь нахмурила брови Клеопатра-Патрисия, — К твоему сведению, обсуждать командира в его отсутствие не положено. А сомневаться в его приказах — вообще запрещено.
— Ага! Значит, если он приказал себя считать самым умным, то иного мнения быть не должно?
— Верно, мыслите, ваше высочество! — после чего девушка уже сама прильнула к гораздо более высокому брату и с придыханием поинтересовалась: — А как он тебе вообще, нравится?
— Кто, Бровер? — притворился не понявшим принц. За что и получил болезненный щипок в руку. — А-а, так ты про своего командира? Да ничего парень, и в самом деле самый лучший. Только вот боюсь, что он может слишком неадекватно, или непредсказуемо, выбирай что тебе ближе, отнестись к твоему истинному лицу. Всё-таки по большому счёту, ты его обманываешь. Скрываешь свой титул и настоящее имя.
— Ха! Ну он ведь должен понимать, что это всё делается лишь в государственных интересах. И должен мне прощать всё.
— Ты так думаешь? А сели ему придётся что-то сделать в государственных интересах. Ты ему простишь?
— Конечно! — воскликнула девушка, отстраняясь от брата. — Или я похожа на ханжу?
— Тогда ты не будешь на него сердиться, за то что он взял на операцию именно Бровера, а не тебя?
— На какую операцию? — опешила принцесса, опять хмуря бровки.
— Я им дал задание доставить мне сюда живого шуршона.
— Ах ты!.. Ах вы!.. — не находила слов девушка, а растерянности оглядываясь на герметическую дверь лаборатории, способную выдержать мощный взрыв ящика гранат. — Так вы тут за моей спиной сговариваетесь?
— Нисколько. Когда Тантоитан понял вводную, он сразу заявил, что ему для полной страховки понадобится весь отряд. Потом подумал, и решил мне оставить одного помощника. Тут я и спросил о тебе. Ты бы видела, как он обрадовался и успокоено вздохнул. И вот именно в тот момент я окончательно поверил, что парень тебя любит до потери пульса. И если надо, то ради тебя собственной жизни не пожалеет.
Фигурка принцессы поникла, а глаза наполнились слезами:
— Как же! Любит он! А с собой не взял…
— Ну хватит тебе капризничать, — осадил её Януш, — И это тебе не так, и то не по нраву, не угодишь! Мне Парадорского даже жалко стало: от такой жены как ты, ещё в молодости поседеешь.
— Ничего, — оживилась его сестра, — сейчас такие краски выпускают, навсегда седину закрашивает.