Что и сделал дальновидный Элвис Парайни. Он приказал растянуть вдоль побережья три дивизии объединенных армий и создать дополнительный очаг обороны на Кряжистом углу. Да и в остающихся после демобилизации частях приказал провести соответствующую подготовку к сражениям.
Талантливо он руководил войсками, грамотно. Даже слишком. Приказы так и летели из его ставки во все стороны Шулпы и ее пригородов. Тем более следовало опасаться такого деятеля, которому жрец дионского монастыря дал точное определение при коротком обмене мнений:
— Мозг всего Триумвирата! Да плюс гарант быстрого экономического возрождения всего Шлема. Такую голову даже рубить жалко.
Монах Менгарец тоже кривился от определенной жалости. Но теперь уже ничего не вернуть: недальновидно поступил Гром Восьмой, ополчив против себя и Союза Побережья всех остальных Львов Пустыни. Сейчас бы себе все три королевства преспокойно отстраивали дворцы да хлеб сеяли. Наоборот, стоило поддержать их помыслы о независимости и самостоятельном развитии. Пусть бы и тут десяток, а то и два новых государств образовалось, тогда бы они по отдельности никакой опасности не представляли, а так все объединились под одним флагом, и попробуй теперь с ними договорись. Приходится резать по живому.
Всегда трудно исправлять чужие ошибки! Тем более в политике, будь она неладна!
Ближе к обеду движение несколько улеглось и повара стали закатывать в зал-столовую столы с заказанными блюдами и угощениями. При этом они пробовали любую доставленную еду по требованию телохранителей князя, а потом еще некоторое время ожидали дальнейших распоряжений в примыкающем к апартаментам коридоре. Пища, понятно, оказалась пригодна к употреблению, и поваров в конце концов отпустили. А сам Элвис Парайни и все его окружение уже собрались сесть за столы. Причем уже и команда из уст князя прозвучала наружной охране:
— Все! Больше никаких просителей, посетителей или курьеров! Пусть ждут! Нам тоже хоть раз в день надо в покое побыть.
Но как раз в этот момент раздались восклицания принца Шуканро, который бегом мчался к апартаментам соправителя:
— Элвис! Срочное сообщение!
Как только раздались эти слова, Виктор Менгарец условным морганием фонаря дал команду Фериолю не начинать рассыпать ядовитый порошок над столовой. Мало ли что, вдруг сейчас вся свита так и умчится куда-то по тревоге. И все три наблюдателя утроили внимание. Ведь возможно, что это им сейчас грозила смертельная опасность.
Но сообщение оказалось скорее приятного толка. Особенно для Триумвирата и истосковавшегося по немедленным боевым действиям принца.