Он обернулся по наитию. От дороги шел к могиле Малаховых Сергей Назарович Фесенко. Год назад, возвращаясь от него, они и попали в аварию.
Фесенко пожал ему руку и прикоснулся к могильной плите. Они были одного возраста, но Шугуров был высоким и мощным, а Фесенко сухопарым человеком среднего роста.
- Не думал встретить тебя,- улыбнулся Шугуров.
- Совпало,- коротко ответил Фесенко.- Как девочки?
- Хорошо. Кате сейчас забот хватает. Сам понимаешь – дети... Как дела, Сергей?
- Неплохо. Дети здоровы. Жена еще не разлюбила. Это не Галя идет?
Шугуров обернулся и увидел жену. Галя подошла к ним, улыбнулась Фесенко:
- Здравствуй, Сережа!- Обняла мужа за талию.- Передумала, решила съездить.
- Дай-ка я тебя поцелую,- улыбнулся Шугуров.
- Как тихо,- прошептала она.
Так простояли они минут пять в тишине.
- Мне пора. Всего доброго!- Фесенко пожал Шугурову руку, Галину поцеловал на прощание.
А Николай Андреевич с Галей еще ненадолго задержались возле могилы погибших друзей.
Утро было таким теплым и солнечным, а Катя выглядела такой счастливой, что прохожие при встрече с ней невольно улыбались.
Солнце прыгало на ветровых стеклах. Из машин доносились обрывки хитов и задорные голоса ди-джеев. Небо над городом было высоким, без единого облачка, в его выси медленно остывал молочно-белый след реактивного самолета.
Вскоре начался парк. Соня выбралась из корзины и побежала впереди коляски. Катя приветливо улыбалась знакомым, останавливалась перекинуться парой слов с молодыми мамами. Почти все скамейки в аллеях были заняты родителями с детьми и пенсионерами. Над парком серебряными колокольчиками звенели детские голоса.
Где-то вдалеке среди деревьев разливался радостный собачий лай. По неписанному правилу родители с детьми отдыхали в этой части парка, а хозяева выгуливали собак в дальнем конце.
- Соня!- Окликнула Катя сестренку.- Далеко не убегай!
Она надолго задержалась возле поляны, заросшей густой травой. На ней росла молодая березка. Ветер перебирал ее листья. Катя еще раз окликнула сестренку и подкатила коляску к освободившейся скамейке. Солнце отбрасывало ажурную тень от деревьев. С обеих сторон дорожки белели вазоны на постаментах.
Для Кати это место было памятным. Даже зимой, когда парк заносило снегом и вместо тротуаров натаптывали тропы, она приходила сюда с Артемом. Она могла подолгу смотреть на это деревце и пока что никому не открылась, что притягивает ее. Но каждый раз ей казалось, что именно здесь она сильней всего ощущает связь с погибшими родителями, и уже начинала понимать, что связь эта не оборвется никогда.