Убивать никого не хочется. Особенно пауков, внушающих пусть не любовь, но заслуженное уважение своим неустанным трудом. Паук — работяга. Он мой союзник: раскидывая свои сети по дому, он ловит глупых суетливых мух. Как настоящий хищник, он умерщвляет жертву не для забавы, а исключительно для пропитания.
И я, решив брать с него пример гуманизма, поначалу пытаюсь хитростью и ловкостью, свойственным избранным представителям рода человека разумного, выманивать особо шустрых и предположительно доминантных кровососущих особей из спальни в гостевые апартаменты. Пусть они там резвятся до утра, а я буду спокойно спать, не совершив бессмысленного и жестокого убийства хоть маленького, но ближнего.
Разогнав мух и комаров специально освоенными пассами, я замечаю оживление в нижних уровнях своего жизненного пространства. Похоже, что огромный черный жук, притворившийся спящим, не просто бодрствует, но и принимает гостей в лице каких-то препротивнейших многоножек и безобразных тварей, похожих на тараканов. Поддев все это великолепие листом газеты, я отправляю незваных визитеров дышать свежим воздухом в огород.
За время моего двухминутного отсутствия численность летающих и жужжащих пришельцев увеличивается в геометрической прогрессии. Понимая, что лимит моего гуманизма и насекомолюбия исчерпан, я достаю из шкафа электрофумигатор, вставляю в него новенькую голубенькую пластинку и с наслаждением втыкаю в розетку. Да будет покой, тишина и сон!
Утром моя дочка выметает из комнат трупики несчастных комаров, по — детски переживая из-за их бессмысленных смертей. В короткие минуты творческого кризиса, когда она не хочет быть художником, она мечтает быть ветеринаром или энтомологом. В усадьбе она занята преимущественно спасением бабочек, заблудившихся под сводами папиной мастерской, и устройством поилки для жуков, заползающих на наш участок.
За сутки наши откормленные холеные усадебные мухи вырабатывают у себя стойкий иммунитет против деликатного воздействия фумигатора и безо всякой оглядки на него затевают под потолком игру в пикирующих бомбардировщиков. Я покупаю в сельском магазинчике специальные липкие ленты для мух, содержащие, если верить обещаниям на упаковке, особые приманивающие и блокирующие вещества, и с восторгом ребенка, наряжающего новогоднюю елку, развешиваю эту красоту по всему дому.
Вечер приносит первые плоды: на липких коричневых полосках корчатся жертвы дезинсекции. Дочка сочувственно спрашивает:
— А им не больно?
— Нет, конечно! — уверенно лгу я. — Ленты пропитаны специальным анестезирующим раствором, и насекомые просто навсегда безболезненно засыпают.