– Поехали, – кивнул водитель.
На улицу Композиторов Вадик прибыл в первом часу ночи. Расплатившись с шофером, он бросил взгляд на первый этаж двадцать третьего дома. Всю дорогу его не покидала тревожная мысль, что родную хату, при столь чудесном раскладе событий, вполне могло сдуть с лица земли, как и все остальное. Если же нет, то он абсолютно не представлял, что делать с находившимися в прихожей покойниками. Кроме того, его могли поджидать бандиты Полицая, органы правопорядка и мало ли кто еще… Поэтому он не спешил.
В его доме горел бледный, какой-то неземной свет.
– О, ля-ля! – пробубнил он.
Переложив револьвер в карман куртки, он взвел затвор и, озираясь по сторонам, направился к своим окнам:
– Кто вы? Что вам от меня надо?
С улицы обстановка выглядела безопасной.
Подобравшись вплотную к стене дома, он заглянул в квартиру. Осторожно, сбоку, одним глазом, чтобы сходу не получить пулю в лоб.
Занавесок не было.
Там вообще ни хрена не было!!
Забыв об осторожности, он как загипнотизированный прилип к стеклу.
В его комнате падали… настоящие снежные хлопья. Словно на улице. Они падали не с потолка – потолок отсутствовал напрочь – вместо него зияла черная, бесконечная бездна. Слабый, безжизненный желтый свет разливался повсюду так равномерно и мягко, что было непонятно, откуда он берет начало. А во всю стену – там где стояла мебель и висели обои – кто-то поместил огромную сказочную фреску: святой Георгий побеждает дракона. Копье Победоносца жутко и натурально пронзало горло чудовища, из раны хлестала кровь, ведро крови. Дракон извивался в последней агонии, и все же норовил оттяпать ногу Георгия. Однако лицо святого ничуть не теряло божественного спокойствия.
Далее Вадим присмотрелся и разглядел, что творилось на полу: в снежной перине, похожей на облако, сидели две девчонки, две нимфы поразительной красоты в голубых спортивных костюмах. Их волосы ниспадали до плеч: одна рыженькая, вторая черненькая, – их руки лежали сомкнутыми на груди, лица были одинаковы как две капли воды, ноги – скрещены по-турецки, глаза неподвижно смотрели вниз…
По части чудес это превзошло все, с чем сегодня пришлось столкнуться: если не бывает, чтобы родные тебе люди одновременно исчезли, то подавно не бывает на земле такого великолепия…
Парящий снег, облако на полу, нимфы, матовый свет, – и все это в доме, которого нет.
Да, его квартиру сперли. Ее кто-то расстворил в воздухе, как и прочие принадлежности бытия. Но этот кто-то имел уже нечеловеческое происхождение.
– Фантастика, – прошептал Вадик.
Он понял, что ему еще никогда не было так хорошо. Никогда.