Чтобы освободить правую руку для пушки, следовало, естественно, отпустить длинный, широкий тесак айзера. Ho последствия этого были непредсказуемы.
– … Уходы! – вздрогнул вдруг Ахмед.
– Не понял?
– Уходы! – айзер кивнул на парадную дверь.
– Отпусти нож! – попросил Вадим.
– Уходы, я бля, я мама своя ыбал – ны трону! – пообещал пучеглазый, не расставаясь с оружием.
– Бздишь!
– Нэа. – Для равновесия айзер пошире расставил ноги.
Не долго думая, Вадим как запрограммированный трахнул подъемом ноги по открывшейся промежности и в следующую же секунду отлетел к противоположной стене.
Странно, но Ахмед не издал ни звука, лишь безумно выпятил огромные фары, согнулся пополам и сел на холодный пол.
– Больно, да?! – Вадим выхватил револьвер, взвел затвор и подошел к Ахмеду: – Больно, козел?!
Рядом с айзером валялся пустой полиэтиленовый пакет, в руке лупоглазого повис окровавленный тесак, длинною сантиметров сорок и толщиною не менее пяти – нечто для разделки крупного рогатого скота.
"Зрачкы" Ахмеда смотрели лишь на дуло пузатого бульдога, про нож он уже забыл.
– Может, тебе полбашки снести?! – предложил Вадим.
– Ны надо.
– А теперь я решаю, че надо, а че «ны надо». Такие дела.
– Уходы, – попросил айзер.
– Мне ж терять нечего, мудило, ты на кого наехал?! Два часа меня слушал, ни хрена не врубался?! Я уже двоих козлов угандошил, ясно?! И тебя утандошу, если захочу. Я че хочу, то делаю, ясно?!
Ахмед не ответил. Вадим подобрал в дверях лифта черную немецкую шкуру за полторы тонны марок, сунул ее под мышку и спустил затвор револьвера. Кобра была вся в крови. Правая ладонь подавно. С нее аж капало.
– Смотри, чучело, что ты наделал! – Вадик показал айзеру пятерню. – Скотина…
Дуло «Кобры» уперлось в лоб Ахмеда. Тот закрыл глаза.
– Хрен с тобой, живи, – разрешил напоследок Вадим.
За ним тянулся шлейф красных отметок, на свежем снегу кровавые пятна смотрелись мрачно и разом выдавали все его проблемы. Он выбежал со двора на освещенную улицу, и натолкнулся на влюбленную пару: парень с девочкой неторопливо гуляли перед сном. Он спросил, не найдется ли у них какой тряпки. Девушка моментально среагировала и дрожащей рукой отдала ему свой платок. Вадим даже не успел поблагодарить благодетельницу, как парень обхватил подругу за талию и со словами: "Все, все, мы тебя не знаем", – ускорив шаг, увел ее, не оглядываясь.
Вадик быстро завязал на руке носовой платок – с ладони течь перестало.
Отмыв Кобру снегом, он влез в куртку и вышел на проезжую часть ловить машину.
Остановился серый «жигуленок».
– Композиторов, двадцать три, – сказал Вадим.