– Откуда этот стишок, девочка? – спросил Вадим у черненькой нимфы.
– А знаю много разных стишков, мальчик, – улыбнулась рыженькая.
– Ося ей рассказал, – возразила сестра.
– А вот и нет.
– Не спорь со мной.
– Сама не спорь. Я, наверно, лучше знаю.
– А я, наверно, дурочка.
– Может быть.
– Сама такая.
И они наполнили пространство хрустальным смехом.
"Господи! – Не поворачивая головы, Вадим покрутил глазами. Действие происходило в доме, которого нет: ни единого предмета, только снег. Странное пушистое покрывало под спиной, странная компания и полное бесчувствие: ни дыхания, ни кожи, ни осязания: – Как я сюда попал?"
– Э, – он подал голос. – Может, познакомимся? А, красавицы?
– Называй ее рыжиком, – сказала черненькая, кивнув на сестру. – Ей нравится.
И девчонкам стало еще веселее. Вадик улыбнулся:
– А тебя?
Она пожала плечами:
– Как хочешь, так и называй.
– Откуда ты знаешь Осю, рыжик? – спросил он.
– Я всех знаю. – "Рыжик" провела пальцем по его сломанному носу. Даже знаю, кто обломал тебе свисток.
Вадима мгновенно пробрал приступ младенческого смеха.
– … Ну и кто же? – спросил он, нахохотавшись.
– Сережа.
– Угадала! – похвалил Вадим. – Что вы еще про меня знаете?
Девчонки не ответили. Вновь появился голос. Тот знакомый и мягкий голос, читавший об Элладе:
– О, у нас гость! Как спалось, Чапаев?
Вадим вынырнул из транса, в который его погрузили бесплотные нимфы, нехотя приподнялся и повернул голову. Перед ним стояла… цыганка лет тридцати. Красоты не писанной, если здесь вообще уместны эти слова. Он никогда не предполагал, что цыгане бывают неописуемой красоты.
"Да и цыганка ли ты? – подумал он. – … Ты такая же цыганка, как я – Вадя Полоцкий…"
По крайней мере, она себя таковой считала. Несколько разноцветных платков на ее плечах это подтверждали. Красный, желтый, зеленый, оранжевый, пурпурный, бирюзовый, – несоединимые цвета сочетались на ней в какой-то дьявольски совершенной гармонии и рождали впечатление, будто перед тобой – диковинная, избалованная птица редкостных кровей, случайно залетевшая из южных широт.
Вадим посмотрел на ее руки: идеальные смуглые пальцы, ногти, покрытые перламутром, куча браслетов на запястьях.
Он поднял глаза: наглое лицо вылеплено великолепно: богоподобные черты, завораживающие губы, нос Дианы, зубы такие, что ей бы зубную пасту рекламировать, а не косить под бездомную цыганку. На ушах висели тяжелые серьги, в каждом движении коричневой леди скользила точность силы и упоение властью.
– Принесите огня, – обратилась цыганка к девчонкам. – В этом доме слишком мало огня.