Не забыл. Через неделю Михась стал пулеметчиком. Вторым номером. Беда была в том, что теперь Поборца уж и вовсе навсегда к лагерю прицепили, и о боевом задании даже нечего было и думать.
— Мы свое слово еще возьмем, — повторял первый номер Филиппыч. — Тяжелое оружье, оно стратегического значения.
Станковый пулемет был действительно единственным тяжелым оружием «Лесного чапаевца». Кроме винтовок имелся еще «дегтярь» и единственный автомат, но что они по сравнению со станкачом?
— Ты смотри, Михась, что за техника! Это ж когда еще придумали, а как умно, — не уставал восхищаться Филиппыч.
Пулемет, называвшийся по-иностранному трудно — «Швар-лоз»,[25] действительно вызывал уважение: массивный, с мудреными винтами и краниками, костылем-прикладом, хитроумно складывающейся треногой. В крышке лентоприемника была устроена масленка-самотек, откуда при стрельбе аккуратно подкапывало на ленту, поочередно смазывая каждый патрон. Филиппыч уверял, что при таком остроумном устройстве задержки в стрельбе просто невозможны, и бережно хранил «мерзавчик»[26] с особо чистым маслом для швейных машин.
Пулемет отбили у немцев еще до Михася — в сентябре 41-го. С тех пор «Швар-лоз» находился при штабе и своим грозным видом внушал уважение отрядным гостям. Усилиями Филиппыча тяжелое вооружение содержалось в полном порядке, из охладителя вовремя сливалась и регулярно менялась вода. Имелись смутные планы в надлежащий момент выдвинуть машинку к чугунке и обстрелять немецкий состав. Тяжелые пули непременно паровозный котел пробьют.
Беда была одна: к «Швар-лозу» имелось ровно 48 патронов. Михась это точно знал, поскольку десятки раз вместе с Филиппычем разряжал холщовую, с латунными вставками-пластинами, ленту, протирал и смазывал головастые патроны. Ленту заново снаряжали, и она ждала своего важного диверсионно-железнодорожного часа. По насмешкам Борьки-Херсона, набитого куска ленты должно хватить ровно на секунду обстрела и ответный паровозный свисток. Насчет секунды Михась сомневался — если каждый патрон отдельно протираешь, не так уж их и мало кажется. Ружейной смазки хлопцы по случаю приволокли целый бидон, и боец Поборец с тоской прикидывал, что те пулеметно-полировальные занятия до морковкиного заговенья затянутся.
Своего часа «Швар-лоз» все-таки дождался.
Дело было уже в марте. Михась к тому времени давно связным от бригады ходил, но в тот день заночевал в «Лесном». От внезапных выстрелов скатился с нар, без шапки вылетел наружу.
— Уходим, — командовал Станчик. — Без паники и не вошкаться!