— Да, сэр, — покорно ответила Мэнди.
Совершенно неожиданно, словно в противовес всему случившемуся, она вдруг испытала нарастающий восторг. Она смогла что-то сделать для Саймона. Теперь он ее никогда не забудет. И когда-нибудь, когда станет известным садоводом-селекционером, подумает: «Да, если бы не та девочка, Мэнди…» Она усмехнулась своему полету фантазии.
— Все готово, — крикнул Саймон из ванной.
Мэнди надвинула шлепанцы и накинула халат.
— Ах, какая роскошь, — вздохнула она, видя, что ванна уже полна почти до краев.
— Да, ты это заслужила, можешь себя побаловать. Осторожно, смотри, не слишком ли горячо. А после ванны шагом марш в кровать. Я пойду налью тебе грелку и положу в постель, потом приготовлю чай. Славный крепкий чай и еще что-нибудь вкусненькое к нему. Это, я думаю, тебя сразу вылечит.
Через несколько минут он постучал в дверь и громко сказал:
— Юный мистер Пип спит как ни в чем не бывало. Я сейчас пойду посмотрю, как там мои розы. И я поставил чайник.
Необыкновенным наслаждением было нежиться в горячей ванне. Но когда Мэнди начала сушить волосы, ее вдруг пронзила острая боль. Чуть не вскрикнув, девушка вытерла запотевшее зеркало и посмотрела в него. На лбу около того места, где начинают расти волосы, красовалась рваная рана. Видимо, пока Мэнди боролась с неуступчивым ящиком, она поранилась, но рана была неглубокой. Мэнди осторожно промокнула выступившую кровь.
Вернувшись в спальню, она забралась под одеяло и свернулась калачиком, прижимая к себе грелку. Мэнди было уже неловко, что Саймон так хлопочет о ней из-за того, что она сделала. Но так приятно, когда о тебе хлопочет Саймон.
Вскоре он поднялся к ней с подносом, на котором небрежно были расставлены старый коричневый чайник, кувшинчик молока, чашки и графин с бренди.
— А ты, наверное, не знала, что я такой хозяйственный? — Он поставил поднос на пол. — Я сейчас выходил, смотрел розы, Мэнди. Малышка, ты все сделала просто отлично. На всех остальных клумбах бутоны сорваны… или растрепаны вконец.
Он присел на стул у огня и без слов посмотрел на нее. Она знала — сейчас в его воображении проносится картина того, что стряслось бы с его выставочными розами, если бы не ее помощь.
Она усмехнулась:
— Я очень довольна собой. Чувствую себя маленькой героиней. Но мне не помешала бы чашка чаю.
— О, чай тебе обеспечен, — заверил Саймон.
Он налил чай, добавил бренди из графина и протянул Мэнди, и тут его взгляд упал на ее лоб.
— Ну-ка, а это что такое? Что с тобой стряслось?
Она дотронулась пальцами до лба и отняла их — на них была кровь.