Давным-давно Пушкину было дано откровение свыше о трагической судьбе Александра И. Это произошло «в Царском Селе на квартире Жуковского, — вспоминает Арапова. — Вечером к нему собрались невзначай человек пять близких друзей; помню, что между ними находился кн. Вяземский, так как в его памяти тоже сохранилось мрачное предсказание. Как раз в этот день наследник Александр Николаевич прислал в подарок любимому воспитателю (Жуковскому. — Н. Г.) свой художественно исполненный мраморный бюст. Тронутый вниманием, Жуковский поставил его на самом видном месте в зале и радостно подводил к нему каждого гостя. Посудили о сходстве, потолковали об исполнении и уселись за чайным столом, перейдя уже на другие темы.
Пушкин, сосредоточенный и молчаливый, нервными шагами ходил по залу взад и вперед. Вдруг он остановился перед самим бюстом, впился в мраморные черты каким-то странным, застывшим взором, затем, обеими руками закрыв глаза, он надтреснутым голосом вымолвил:
— Какое чудное, любящее сердце! Какие благородные стремления! Вижу славное царствование, великие дела и — Боже! — какой ужасный конец! По колени в крови! — и как-то невольно он повторял эти последние слова…
Жуковский и Вяземский, поддавшись его настроению, пытались его успокоить, приписывая непонятное явление нервному возбуждению, и всячески ухищрялись развлечь его. Это им, однако, не удалось, и, под гнетом мрачных мыслей, вернулся он ранее обыкновенного домой и передал жене этот странный случай».
Так оно и случилось… Царь-Освободитель погиб от руки террориста Гриневецкого…
Много повидала на своем недолгом веку Наталья Николаевна Пушкина-Ланская. Пережитые ею страдания расшатали ее крепкий, от природы здоровый организм задолго до старости. Но и об этом знали только близкие.
У нее часто болит сердце, по ночам мучают судороги в ногах, которые начались еще в те дни, когда умирал Пушкин. Нервы ее не в порядке, она начала курить… Судя по некоторым симптомам, у Натальи Николаевны были истощение нервной системы и хроническая усталость, что немудрено для женщины, имеющей большое семейство и не имеющей необходимых денежных средств. В самые последние годы болезнь перекинулась на легкие.
Еще в 1851 году состояние здоровья жены вынудило Ланского уговорить ее поехать лечиться за границу. Зная, как трудно ей расстаться с семьей и что ради себя она никогда на это не согласится, Петр Петрович, видимо, сговорился с врачами, которые уверили Наталью Николаевну, что нуждается в лечении Маша Пушкина, и настояли на поездке «на воды».