Кирилл молчал и лихорадочно перебирал в голове причины, по которым сочли нужным арестовать Цилю Наумовну. Один из вариантов — хотят заставить ее дать показания на кого-нибудь из ЕАК. Она, разумеется, не сможет противостоять нажиму или физической боли. Могли ли его отчеты сыграть какую-нибудь роль в ее аресте? Нелепость подобных догадок больше не смущала его. События последних месяцев доказали, что ближе всех к истине оказывался самый дурацкий вариант, в котором не было никакой логики. Вот и сейчас: кому придет в голову преследовать ЕАК в то время, когда только начали устанавливаться дипломатические отношения с Израилем?
— Кстати, четвертого октября еврейский Новый год, — Кирилл решил перевести разговор на более приятную тему.
Софа, не глядя на него, молча кивнула.
— Мне дали задание написать статью о посещении Голдой Мейерсон московской синагоги, — продолжал Кирилл, как будто разговор шел о будничных событиях.
Софа оживилась и вскинула голову.
— Да? Я тоже хочу! Я хоть и не религиозная и в синагогу никогда не хожу, но посмотреть на Голду. Ой, я обязательно пойду. Что это у нас? Понедельник? Какая жалость! Только начала работать и уже придется отпрашиваться на день. Но пропустить такое событие я не могу.
— Может, не следует тебе. — неуверенно пробормотал Кирилл — Знаешь, попадешься кому на глаза, сейчас ведь черт знает что творится.
— Очень даже следует! — твердо заявила Софа. — Весь мир должен видеть, что мы поддерживаем Израиль, и не боимся последствий. Нужно будет пораньше прийти, а не то в синагогу не пробьешься, народу набежит тьма-тьмущая.
— Вряд ли, — скептически возразил Кирилл — Люди боятся показать, что у них есть связи с заграницей. Уверен, что придет не больше сотни человек.
Утром, разбегаясь по своим работам, они столкнулись с соседями Кирилла, — бездетной парой в преклонном возрасте. Поздоровавшись с Кириллом и Софой, они с робкими улыбками прошмыгнули на кухню.
На улице Софа торопливо попрощалась и, засеменив быстрыми шажками к метро, скрылась в толпе спешащих на работу. Кирилл посмотрел ей вслед, словно продлевая время близости, и отправился в редакцию.
Объем его журналистской и вместе с ней оперативной работы катастрофически нарастал. Несмотря на постоянно расширяющийся круг знакомств, никаких врагов народа в любой форме он не обнаружил, хотя людей, открыто высказывающих свое недовольство нищетой и бездушием бюрократии было немало. Будет ли это основанием для их ареста? Впрочем, это не ему решать. Он выполняет свою работу, как маленькое колесико в большой машине. Солдат есть солдат: его дело не думать, а выполнять приказ.