Бабаня Громс-Хмурри замерла, потом очень осторожно опустила стул и обернулась.
- Не "барышня", а "хозяйка", - поправила она.
- Ну, не важно! - безмятежно откликнулась Летиция. - Надеюсь, у вас все хорошо?
- Было до этой минуты, - ответила бабаня и вялым кивком указала на трех ведьм.
Воцарилась звонкая тишина, которая повергла маманю Огг в смятение. Где же предписанное ритуалом приглашение на чашечку чего-нибудь? Какая невоспитанность - томить людей на улице! Почти (хоть и не совсем) такая же, как называть пожилую незамужнюю ведьму "барышней".
- Вы насчет Испытаний, - сказала бабаня. Летиция едва не лишилась чувств.
- Откуда...
- Так ведь вы - типичный комитет. Тут и гадать нечего, - ответила бабаня, стаскивая перчатки. - Раньше-то мы обходились без всяких комитетов. Слух пойдет, все и соберутся. А теперь вот пожалуйста: кто-то берется все устроить. - На миг лицо бабани отразило ожесточенную внутреннюю борьбу, после чего она небрежно завершила тираду: - Чайник греется. Ступайте в дом.
Маманя успокоилась. В конце концов, возможно, существуют обычаи, которыми не может пренебречь даже бабаня Громс-Хмурри. Даже злейшего врага непременно приглашают в дом и поят чаем с пирожками. Честно говоря, чем злее враг, тем лучше бывает чайный сервиз и вкуснее пирожки. После можешь крыть недруга последними словами, но покуда он под твоим кровом - корми его до отвала.
Темные глазки мамани приметили, что кухонный стол еще не просох после мытья.
Когда чай был разлит по чашкам, а обмен любезностями (по крайней мере со стороны Летиции; бабаня встречала их молчанием) завершен, самозваная председательница устроилась на стуле поудобнее и начала:
- В этом году Испытания вызвали большой интерес, барышня... хозяйка Громс-Хмурри.
- Это хорошо.
- Сказать по правде, создается впечатление, что ремесло ведьмы в Бараньих Вершинах переживает своего рода возрождение.
- Чего? Возрождение? Ага.
- Это дает молодым женщинам прекрасную возможность проявить себя, вы не думаете?
Маманя знавала не одну мастерицу срезать собеседника острым словом. Но бабаня Громс-Хмурри умела убийственно внимать. Ей достаточно было услышать что-нибудь, чтобы это прозвучало глупо.
- У вас хорошая шляпа, - заметила бабаня. - Бархат, верно? Видать, пошив не местный.
Летиция потрогала поля и деликатно усмехнулась.
- Это от Киккиморо Болотти, из Анк-Морпорка.
- Как? Готовую купили?
Маманя Огг поглядела в угол комнаты, где на подставке высился обшарпанный деревянный конус. К нему были пришпилены куски черного коленкора и ивовые прутья - каркас бабаниной весенней шляпы.