Наследство дядюшки Питера (Левант) - страница 5
«Виллис» мчался на огромной скорости. Хорошо зная, как ненадежна эта верткая, но неустойчивая американская машина, Сергей невольно хватался руками за сиденье на резких поворотах, между тем как Павел все поторапливал и поторапливал шофера.
Узкая щебенчатая дорожка петляла среди песчаных, утыканных редкими соснами холмов. Небольшие продолговатые озерца вытягивались вдоль пути, изредка попадались пашни, угрюмые одинокие усадьбы.
Кругом было безжизненно и тихо. Только заваленные разным военным хламом кюветы напоминали о прокатившемся здесь недавно потоке спасавшихся бегством гитлеровцев. Разбитые автомашины и повозки, орудия всех систем и марок, зарядные ящики, фаустпатроны, противогазы — целые груды немецких противогазов в зеленых цилиндрических коробках — мелькали по обе стороны дороги.
У въезда в маленькую деревушку группа жителей, ремонтировавших мост, расступилась, пропуская замедлившую ход машину. Понурые фигуры с белыми повязками на рукавах, безразличные, отсутствующие взгляды…
— Вот самое страшное, — прервал молчание Павел. — Равнодушие… Какой кары заслуживают те, кто довел народ до такого состояния?
Сергей не отзывался. Эти люди для него бесконечно чужды и только. Странно даже, куда девалась лютая ненависть, принесенная им с разоренных, беспощадно выжженных полей его родины. Сейчас — ни злобы, ни сочувствия. Они, эти чужие люди, — всего лишь детали пейзажа — сумрачного, непривычного… Опять вот медленно выползает из-за дюн унылое, серо-стальное море. Невольно возникает в памяти родной Каспий. Разным бывает он: угрюмым или приветливым, ласковым или гневным, но никогда — равнодушным…
Чуть склонив голову набок, к укрепленному перед водителем зеркальцу, капитан Цапля украдкой наблюдает за другом. Что и говорить, за месяцы, пробежавшие с их последней встречи, Сережка заметно повзрослел, выглядит сейчас настоящим ветераном. Видно, неплохую школу прошел у гвардии капитана Гришина. И выдержки вот прибавилось — разве удержался бы он прежде от расспросов? Эх, Сергей, Сергей, и не подозреваешь ты, дружище, как мало на этот раз известно твоему другу капитану!
В донесении, описывающем внешность мотоциклистов, упоминалась пристегнутая к поясу инженер-капитана туго набитая полевая сумка — обычная кирзовая полевая сумка, какую можно приобрести в любой походной лавке Военторга. О содержимом ее Павел догадывается. Но это все, в остальном — темным-темно. Куда устремился «Лесник»? Где скрывался, что делал он все это время? Кто ждет его в «пункте номер три»? И, самое главное, почему именно теперь, только теперь, когда исход войны решен окончательно и бесповоротно, выполз он из своей берлоги?