Том повесил голову, жалея, что не успел предупредить Фрейю, прежде чем его поймали Пропащие Мальчишки. Сейчас Анкоридж, должно быть, ушел слишком далеко, и поворачивать обратно не имеет смысла — топлива не хватит.
— А вдруг, — сказал Коул, потянувшись, чтобы коснуться плеча Тома, и тут же отдернув руку, как будто боялся обжечься, дотронувшись до сухопутника. — Вот ведь насчет паразитов он, можно сказать, оказался прав.
Наконец настал день (а может быть, ночь), когда Том очнулся от тяжелого сна, услышав крики Коула:
— Том! Мы дома!
Том выбрался из своего гнезда в ворованном текстиле и побежал посмотреть, но, когда он примчался в кабину управления, выяснилось, что «Винтовой червь» по-прежнему находится глубоко под водой. Одна из машинок издавала регулярно повторяющиеся пронзительные гудочки. Вертел на мгновение оторвался от приборов и пояснил:
— Это Дядюшкин маячок!
Пиявка вильнула, изменяя курс. Тьма за окнами поредела, перешла в синие сумерки, и Том понял, что они уже не подо льдом, а вышли в открытое море, что вверху, на расстоянии нескольких десятков метров, гуляют волны и сквозь них светит солнце. Затем в полумраке начали вырисовываться очертания предметов: заросшие водорослями фермы и опоры, облепленные ракушками лопасти гигантского винта, накренившаяся, полузанесенная илом платформа и ржавые кварталы домов, выглядывающие из придонного мусора. Словно воздушный корабль, летящий над горами и ущельями, «Винтовой червь» проплывал над улицами громадного затонувшего плавучего города, застрявшего на скалах подводной горы.
— Добро пожаловать в Гримсби, — сказал Вертел, направляя пиявку к верхнему ярусу.
Тому приходилось слышать о Гримсби. Кто о нем не слышал? Самый крупный и свирепый хищник из североатлантических плавучих городов затонул, наткнувшись на паковый лед Железной зимой, которая случилась девяносто лет назад. Том с замиранием сердца смотрел в иллюминатор на проплывающий мимо пейзаж. Стайки рыб посверкивали между мертвыми домами, храмы и многоэтажные офисные здания были увешаны гирляндами морских водорослей. И вдруг среди серых, синих и черных оттенков показалось что-то теплое, золотистое. Гаргл закричал «Ура!», а Вертел широко улыбнулся. Он подал рукоятку руля вперед, и «Червь», задрав нос, перевалился через край верхнего яруса города.
Том так и ахнул. Впереди светились окна ратуши, внутри двигались люди, придавая затонувшему зданию уютный обжитой вид, какой бывает, когда смотришь на освещенный дом темной зимней ночью.
— Что это? — изумился Том. — То есть как это…