— Это наш дом, — сказал Коул. Все это время он молчал, волнуясь о том, как его встретят. Но ему было приятно, что Гримсби произвел впечатление на Тома, который повидал в своей жизни много удивительных городов.
— Его построил Дядюшка! — сообщил Гаргл.
«Винтовой червь» проскользнул в заполненный водой нижний этаж ратуши и начал пробираться по извилистым трубообразным туннелям, где постоянно приходилось ждать, пока перед судном откроются автоматические двери, чтобы снова закрыться за спиной. Эта система шлюзов служила для того, чтобы остальная часть здания оставалась сухой, но Том не знал об этом и испытал огромное облегчение пополам с удивлением, когда пиявка вдруг выскочила на поверхность и остановилась, плавая в искусственном озере под высокой сводчатой крышей.
Двигатели смолкли. Снаружи послышался лязг и глухие удары — швартовочные краны подхватили «Винтового червя» своими механическими лапами и вытащили из воды. В потолке откинулась крышка люка. Коул принес трап и прицепил к отверстию.
— Ты первый, — велел он Тому.
Том вылез на широкую спину пиявки и остановился, вдыхая холодный, пахнущий аммиаком воздух и оглядываясь по сторонам.
Пиявка всплыла через круглую дыру в полу просторного гулкого помещения. Возможно, когда-то здесь был главный зал городского совета Гримсби (потолочная роспись изображала, как дух муниципального дарвинизма — довольно упитанная молодая женщина с крыльями — указывает отцам города путь к счастливому будущему). В полу виднелось еще несколько десятков таких же отверстий, над каждым был установлен подъемный кран хитрой конструкции. На некоторых кранах были подвешены пиявки, и Тома поразило, какими хлипкими выглядели эти суденышки — как будто их склепали из первого попавшегося железного лома. Некоторые явно находились в процессе ремонта, но те, кто на них работал (все — мальчишки или молодые ребята, немногим старше Коула и Вертела), побросали свои дела и столпились вокруг «Винтового червя». Все таращились на Тома.
А Том уставился на них, радуясь, что рядом с ним стоит Коул. Даже в самых нецивилизованных городах, где случалось побывать «Дженни Ганивер», ему редко приходилось видеть такую враждебную толпу. Его ровесники, жилистые, крепкие ребята, или мальчики младше Гаргла — все они смотрели на него наполовину с ненавистью, наполовину со страхом. У всех были длинные космы, а те немногие, кому уже пора было бриться, очевидно, предпочитали не тратить время на это занятие. Одеты они были в разнородное тряпье, которое было им либо мало, либо велико: форменные тужурки, дамские шали и шляпки, водолазные костюмы и авиационные шлемы, грелки для чайника и дуршлаги, переделанные в шапки. Словно где-то поблизости взорвался благотворительный базар.