Яростные, пылкие, не знающие сомнений и пощады. Ни разу не читавшие свои священные книги, путающиеся в деяниях святых и божественных заповедях.
Свое невежество они замазывали чужой кровью.
Представителей конфессий, несмотря на повсеместно декларируемое порицание подобных поступков, такое положение дел устраивало – подрастала достойная смена.
От группы подростков отделились двое. Держась за поручень раскачивающего вагона, они направились в сторону одноглазого.
Егор еще раз вздохнул, поднял воротник куртки и как бы невзначай сунул руки в карманы. Нащупал прохладные рукояти сложенных ножей.
Пахнуло дешевым пивом, когда двое парней остановились рядом. Один высокий, широкоплечий. Со сбитыми кулаками. Второй – жилистый, с узким лицом и брезгливо поднятой верхней губой. У обоих во взгляде неприкрытый вызов.
Пальцы с желтыми от никотина ногтями бестактно ткнули Волкова в плечо и он решил больше не притворятся безучастным.
– Вам чего, мальчики? – оскалился он, поворачиваясь к парням.
– Мальчики? – взвился жилистый, но его перебил голос крепкого.
– Ты в какого бога веруешь, дядя?
За стеклом водительской двери мелькнуло и отпрянуло испуганное лицо спрятавшейся кондукторши.
– Я, мальчики, в Азбуку верю.
– В кого? – вновь встрял жилистый, выглядывая из-за плеча товарища.
Оставшаяся в стороне группка замерла, развлекаясь представлением.
– В Азбуку, Теорию Эволюции и животворящую оглоблю, – Егор снизу вверх посмотрел в глаза парня. – Тебя Селезень не учил быть уважительным к старшим?
– Кто?
– Вы, мальчики, давно в свартах? Что ж, не знаете своего Старшего? Ай-ай, позабыли лицо Отца!
Волков деланно сокрушился. В его голове, как в картотеке, нашлась и раскрылась вся информация по неоязычникам Сварта-Солнце – кто руководить, основные каноны и характерные черты.
Работа обязывала знать подобные вещи.
– Ты чего такой борзый, м? – неуверенно выкрикнул из-за плеча здоровяка менее крепкий юноша. – За такие слова знаешь что бывает?
– Любите Отца своего, потому как свет он вам, – продекламировал Егор, поднимаясь с места. Кажется, даже вагон стал грохотать тише, внемля словам одноглазого. – И друзей любите, и будьте мирными между родами.
– Так ты чего, дядя, свой что ли? – опешил крепыш.
Буквально секунду Волков думал, разглядывая шайку свартов. Уважить ребят или не стоит?
К чему сантименты? Не оставлять же молодежь без ожидаемой драки!
– Нет, мальчики, – наконец ответил Егор. – Я все же за эволюцию. И, чего уж там, Отец ваш, этот Селезень, придурок тот еще.
– Сука! – взвизгнул жилистый.
Его друг резко, без замаха ударил одноглазого в лицо.