– Девяткин был предателем моей веры, – сказал Волков. – Он сдал своих агентов гностицианам, переметнулся к ним. Трое наших погибло, были потеряны ценные информаторы. Ты сам знаешь что такое, когда перебежчиком оказывается опытный религер, Челубей.
Ордалиане считали, что проливать кровь – это грех, поэтому не признавали колющее и режущее оружие. Зато в их арсенал плотно вошли «бескровные» кастеты, боевые молоты, дубинки и биты.
Челубей, к примеру, предпочитал кистень.
Волков, холодея не только от пронизывающего ветра, наблюдал, как тяжелый блестящий шар медленно вытягивает тонкую цепочку, пропущенную сквозь пальцы ордалианина. Вновь заныла пустая глазница, швы собранных хирургами лицевых костей.
– Я понимаю и не осуждаю тебя, друг мой, – ответил Челубей на слова Егора. – Ты поступил так, как того требовала твоя совесть. Сегодня позволь мне поступить так, как требуют от меня мои Старшие. Они хотят продемонстрировать нашим союзникам жест доброй воли. Я сам вызвался на Поединок с тобой, это честь для меня.
– Ох, высокопарная ты скотина, Челубей, – Волков потянул ножи, щелкнули клипсы. – Ты б еще хокку по-самурайски прочитал перед боем.
Резким кистевым движением он заставил лезвия выскочить из пазов и зафиксироваться в боевом положении. Рукояти удобно легли в ладонь, занимая годами притертое место. Острые жала ножей выглядели стальными листьями осоки, они были узкие и изящные. Полуторная заточка, идеальная длина в три кулака.
Волков улыбнулся противнику. Сегодня он не будет жалеть и щадить, не будет сдерживаться.
Нельзя использовать полумеры к человеку, пришедшему тебя убить.
В ответ улыбнулся Челубей. Он коснулся лба двумя пальцами, его губы принялись шептать молитву. Стальной шар кистеня описал полукруг, словно маятник часов.
Поединок начался.
Ордалианин был «радио» – его Дар обладал чрезвычайно мощным зарядом, но требовал довольно продолжительной подготовки перед применением. И чем дольше он взывал к Богу, тем сильнее становился эффект. Обычно «радио» начинали молиться еще до Поединка, накручивая свою Искру.
Но не Челубей. Его опыта и скорости чтения священных стихов с лихвой хватало на зарядку Дара прямо во время боя.
Впрочем, общение с высшими силами не отвлекали его от Поединка. Он не становился пассивным, как большинство «радио», не старался выждать до момента «выплеска». Челубей был активным бойцом, агрессивным религером. Сбить его «наводку» на Дар было очень трудно.
Но Егор не собирался играть по правилам противника. Он хорошо усвоил урок.
Сошлись жестко, с хрипом. Волков жался ближе к ордалианину, не давая тому преимущества в ударах длинным кистенем. Тот хорошо работал локтями и коленями, выбивая воздух из груди мистирианина, целясь в пах, в лицо, в горло. Коротко свистнули ножи Егора, одновременно ударяя в область печени и в шею. Челубей в последний момент извернулся, прокрутился, разорвал дистанцию одним текучим движением. Стальной шар с шумом рассерженного шмеля прогудел в паре сантиметров от головы Волкова, набрал скорость, превратился в стремительное колесо.