– Ну вот, отчитал. А еще банковский служащий Емельян.
И показала язык.
Все-таки Снежана была хорошей, дорогой проституткой, умела уловить настроение клиента. И пусть она успела по-настоящему привязаться к этому угрюмому одноглазому мужчине, личное не должно мешать работе.
В этом Волков был бы с ней полностью согласен.
– Ладно, не бери в голову, – Егор сгреб в объятья сопротивляющуюся для вида девушку. – Меньше знаешь – крепче спишь. А я действительно поспал бы, сложный день задался. Уйду рано, дверь захлопну. Деньги на кухне, под сахарницей оставлю.
– Как всегда, – кивнула Снежана, улыбнувшись. – Спокойной ночи.
Волков последний раз нажал на кнопку, и экран окончательно потух.
Во сне девушка казалась еще прекраснее, чем наяву. Не такая, как Алина, погибшая жена. Не такая, как Снежана. И одновременно любая из них. Она словно создана быть той, которую невозможно не полюбить. Нет ни одной женщины, которой она не могла бы стать. Нет ни одного мужчины, которого она не смогла бы покорить.
Но об этом он узнал уже потом. А тогда он просто любил. Тянулся душой, чувствуя свет и тепло.
Так глубоководные рыбки идут на призрачный огонек, за которым, в темноте, скрывается раскрытая пасть хищника.
Она стояла над ним, и золотые искры играли на шелковой коже ее длинных ног. Она одета лишь в тени и яркий ореол длинных распущенных волос. Стройная, изящная, хрупкая.
С его ножом, зажатым в руке.
Он уже все это видел, не один раз. Он знал, что будет дальше. Знал, но каждый раз не верил.
Каждый раз улыбался ей, как улыбаются самому родному человеку.
И она улыбнулась в ответ. Сердце замерло от счастья. В горле сдавило от нежности.
А за ее спиной уже рубили тяжелым топором его друга. Душили прямо в постели ценного агента. Раскручивали столь долго и сложно готовящийся план.
Все это происходило в других местах. Он тогда не знал. Он улыбался своей любимой.
– Доброе утро, – прошептал он с чувством.
– Доброе утро, – прошептала она.
Ударила резко, профессионально. Холодная сталь вошла ему в горло, пробила шею насквозь и вспорола подушку. Он задергался в судорогах, задыхаясь от бурлящей крови.
И последняя мысль перед тем, как сердце сожрал пригретый на груди хищник.
– Калина, за что!
Волков вздрогнул, просыпаясь. По привычке не вскочил, оценивая ситуацию вокруг.
В окно залез солнечный луч, кажущийся янтарным сквозь призму занавески. Узкая полоска неба, белые хлопья облаков. Тишина, лишь тикают часы на кухне.
Егор сделал долгий вдох, стараясь прогнать неприятный сон. Повернул голову, посмотрел на безмятежно сопящую Снежану. Некоторое время разглядывал лицо девушки, ее разметавшиеся по подушке волосы, подрагивающие ресницы. Раздосадовано поморщился, отвел взгляд. Встал с кровати и начал одеваться.