Веденский посмотрел на часы:
— Сейчас половина двенадцатого. Вы нарушаете режим.
— Я взрослый человек и вправе решать, во сколько идти спать.
— Только не здесь. При заселении вы обязались соблюдать внутренний режим санатория.
— Послушайте, — Николай сделал шаг навстречу Веденскому, но тот отшатнулся:
— Не смейте заступаться! Вас это не касается.
Веденский двинулся дальше, не попрощавшись.
— Что это с ним? — спросил Николай. — Какая муха его укусила?
— Идемте. Вас это не касается, — сказала Анна.
— И вы туда же?
— Проводите меня до корпуса.
— Пожалуйста, провожу.
Они зашагали дальше, и Анна заметила:
— А ведь вы — первый человек, кого я встретила на этой земле.
— Это хорошо или плохо?
— Поживем — увидим. И, кстати… Кого вы встречали той ночью на вокзале?
— Встречал, да не встретил…
— И все-таки?
— Дочь. Она живет в Москве вместе с бывшей женой.
— Но вы ее не встретили. Это значит…
— Это значит, что жена передумала. Решила покатать ее по Европам.
— Почему не предупредила?
— Этот вопрос не ко мне.
— Все ясно, — сказала Анна и резюмировала: — У вас плохие отношения.
— Сказано в точку.
Николай проводил Анну до дверей корпуса. Там они расстались, и она поднялась в номер.
Проделав весь вечерний ритуал, включавший снятие макияжа и душ, Анна легла в постель, но ей не спалось. По ощущениям, чего-то не хватало. И тут она вспомнила, что уже второй день ей не звонит мать.
Она набрала сама и, услышав ее голос, спросила:
— Обиделась?
— Даже если так, тебе все равно, — ответила мать.
— Я тебе звоню, значит — нет.
— Вчера не позвонила. И я знаю почему.
— Мама, не начинай…
Перебивая дочь, как будто опасаясь, что та не даст ей договорить, мать зачастила:
— Ты всегда и во всем винишь только меня! Как будто я насильно выдала тебя замуж и виновата, что у вас с Иваном разладилось.
— Не говори, пожалуйста, глупости. Я ни в чем тебя не виню, мама, — сказала Анна.
— Но я‐то чувствую!
— Спокойной ночи. Ложись спать и ни о чем не волнуйся.
Глава 7
Странное происшествие
На следующий день утренняя пробежка вновь привела Анну к заброшенному дому. Она и хотела этого, и одновременно боялась. С одной стороны, отсутствие Ирины делало картину неполной, с другой — позволяло обследовать дом.
Во дворе стояла тишина. Никто не бормотал и не повторял странных слов, эти звуки исчезли вместе Ириной. Анна приблизилась к окну и, перемахнув через подоконник, запрыгнула в комнату. Она пошла к камину, загребая ногами сухую листву и обрывки почерневшей бумаги. Неожиданно из-под ее ног прыгнула мышь-полевка. Поддавшись сквозняку, где-то хлопнула дверь и загудела каминная труба. В испуге Анна забилась в угол, но скоро все стихло.