Место встречи (Мудрая) - страница 2

Правила моей излюбленной игры в последние десятилетия изменились. Это раньше все клады делились поровну между тем, кто отыскал, и непричастным государством, которое налагало властную лапу на то, что считало самым ценным. Огромная, сильная и авторитарная страна, которой всегда не хватало своего авторитета и силы — и возможности двинуть в полный рост. И которая почти не изменилась к лучшему оттого, что её стало гораздо меньше.

Так вот. Теперь, отыскав нечто стоящее, договариваешься с владельцем земли, буде он отыщется, но даже в случае, когда напротив тебя стоит страна, несложно бывает выбрать то, что больше всего глянулось.

Именно потому, что моя питерская квартира постепенно превращалась в склад раритетов, я получил предлог украсить её моей давней мечтой. Собакой-другом той породы, которую в древности дарили королям. Может быть, и хорошо, что это не щенок, а бывалый служака: с игривым ребенком я долго бы не выдержал, а как продлить жизнь пожилому псу, меня учили в Минске долго и тщательно.

Белорусская родня приняла меня, моего сотоварища и, кстати, мои деньги хорошо. Был разгар лета, все они как раз собирались пожить на даче, так что мы двое остались сторожить городскую квартиру.

Вскоре я понял, что знаменитость — она и за границей знаменитость.

Однажды приятный женский голос позвонил мне на квартиру и попросил о встрече: дальняя знакомая моей родни, кое с кем они говорили после занятий.

Я согласился: был назначен точный день и час, на всякий случай мы обменялись номерами мобильников.

Девушка, которая позвонила в мою дверь буквально секунда в секунду, оказалась удивительно хороша собой: невысокая, тоненькая, будто ива, роскошные золотисто-рыжие волосы и глаза цвета «шторм на Балтике». Это в плане поднятых со дна водорослей и ила. Словом, романтическая героиня книги Короткевича о Чёрном Замке Ольшанском.

Однако при ближайшем рассмотрении она оказалась наполовину ирландских корней: как говорится, куда ни плюнь… И звали её Шевонн, то есть Иоанна. Шевонн Кеннеди.

Как мне тотчас дали понять, она осталась в Беларуси после прошлогодних гастролей группы «Lord of The Dance», когда танцевальные школы ирландского магического степа расплодились по всей стране.

— Я, Алексей Петрович, — говорила она, устроившись напротив меня в кресле, — танцовщица почти никакая. Держали… как это… для антуража. Как образец средневековой кельтской красоты.

Акцента в её русском языке почти не чувствовалось — только некое слабое дуновение. Скромности в способе выражаться — тоже.

— Ну, разумеется, — ответил я. — Всем белорусам известно, что настоящие ирландцы черноволосы и голубоглазы. И что глаза им как грязным пальцем вставляли — это если ободок вокруг радужки. А рыжее и изумруд — это исконные цвета сид.