Город был полон людей — горожане, студенты, туристы — никто не терял времени, все спешили по своим многозначительным и выверенным маршрутам, у всех была цель. Цель обычная, простая — посетить супермаркет или торговую галерею, пообедать в ресторанчике, посмотреть древний собор и пару римских развалин, цель солидная — получить образование, повышение, прибавку к зарплате. Со своей карманной фрустрацией, готовой выскочить наружу вместе с носовым платком, ключом от квартиры или горстью мелочи, не имея внутренней карты с проложенной магистралью, Марта была маргиналом, кем-то с обочины. Кому остается только наблюдать за интенсивным движением. Такой человек почему-то легко попадает под колеса…
Мать переживала из-за университета, она не могла понять, что творится с ее дочерью, всегда столь прилежно относившейся к учебе. Регулярно она звонила с новыми идеями и советами. «Я тут подумала. Знаешь, тебе бы стоило заняться политологией. Вот дочь одной моей знакомой окончила курс и сейчас работает в Брюсселе. По-моему, замечательно». Марта молчала. «Нет, ну, ей уже и Брюссель не нравится!». В следующий раз речь заходила о Сорбонне, о Женеве, Кембридже, дочери и сыновья подруг успешно продвигались по университетской и служебной лестнице, писали дипломы и диссертации, устраивались на самые хорошие места, и лишь неудачница Марта проводила лучшие годы, занимаясь, неизвестно чем. Возможно, этими примерами мать хотела подтолкнуть дочь к новым решениям относительно собственной судьбы, надавить на амбиции, на тщеславие. Но таковые у Марты отсутствовали.
Амбициозность Марты была скорее онтологической — она желала найти свое место в жизни. Стоило понять сначала, что есть сама Марта, а уже потом следовать дальше. Но пока ключей к этому открытию не имелось. Так она переживала личностный кризис, и боролась из последних сил. Поддержать ее было некому. Или она думала, что некому.
Отец вообще всех удивил. Он решил жениться. Мать и дочь уже привыкли, что у отца теперь собственная жизнь, что он живет с девушкой, ненамного старше самой Марты. Но все же им казалось, что некое право собственности на него они сохраняют. И даже, возможно, после того, как эта «вертихвостка» бросит его, он вернется в семью. Теперь же становилось ясно, что их отношения носят долгосрочный характер, что отца у них отбирают навсегда. Марта удивилась, что чувство собственности впервые заговорило в ней и при чем, в полный голос. Она обиделась. Ей уже ничем не хотелось с ним делиться, просить совета. А отец считал, что его дочь выросла и сама может разобраться в своих проблемах. И даже не видел ничего страшного в том, что она оставила университет. Он достаточно зарабатывал и мог подкинуть ей на расходы. Остальное его не касалось.