И полки Морозова и Миссана посмеивались, читая захваченные у немцев приказы, каждую строку которых распирал страх.
Даже проволока, колючая проволока врага, свидетельствовала о том же — о боязни поработителей и захватчиков, завязших в изнурительней позиционной войне на русских фронтах.
То там, то здесь на проржавевших колючках можно было заметить всяческие «побрякушки» — пустые консервные банки, жестяные коробочки, бутылки. Нередко между ними висели настороженные гранаты и мины, осветительные ракеты натяжного действия. Вся эта сигнализация и тайная огневая защита должны были, по мысли противника, уберечь его от внезапных нападений «красных чертей». Немцы слишком поздно поняли, что Союз Советских Социалистических Республик — отнюдь не Голландия и даже не Франция. Маршем по его земле не пройдешь.
И командование врага вынуждено было срочно менять тактику и учиться у русских приемам сложной позиционной войны.
Намоконов вспомнил о недавнем случае. Он и Горкин возвращались к своим окопам по одной из болотных троп. Немцы были рядом, и разведчики внезапно услышали тихое чавканье топи. Спустившись за кусты, в трясину, они пропустили мимо себя черную фигуру немца. Разведчик врага ушел в ночь, к русским позициям.
Когда все стихло, сержанты выбрались на тропу, стали совещаться.
Горкин огорченно вздыхал.
— Надо было его взять. Не пускать к нашим.
— Нельзя. Мог закричать. До фрицев рукой подать.
— Что ж станем делать?
— Пошли к своим. Возьмем, когда потопает обратно.
— А вдруг — другой тропой?
— Однако, нет. Ночь. И троп мало.
Они быстро направились к себе и вблизи передовой спрятались в камыши.
Лазутчик появился через час. Он подталкивал в спину спотыкавшегося парня со скрученными руками и забитым тряпкою ртом.
Когда немец поравнялся с зарослями, в которых прятались разведчики, Намоконов внезапно вырос перед ним, одним ударом в живот сбил его с ног, стянул сыромятным шнуром руки, забил кляпом рот.
— Веди, — кивнул он Горкину на немца.
Разрезав путы на своем солдате, сказал, усмехаясь:
— Однако, и нам зевать нельзя, парень. Война!
И теперь, вспоминая об этом случае, Намоконов напряженно вслушивался в шорохи ночи, время от времени оборачиваясь, чтобы не потерять из виду Горкина.
Вернувшись в свои окопы, доложили Смолину о том, что задание выполнено, и легли спать.
Пробудившись в полдень, увидели, что весь взвод бодрствует и занимается делами вместо того, чтобы безмятежно отдыхать. Солдаты изучали по картам-бланковкам путь, каким предстояло идти под Старую Руссу, район засады и подходы к нему.