— Ну, значит, и на нашу долю достанутся.
— Достанутся.
Товарищи замолчали.
Близился рассвет. Смолин лежал в кустах, всеми силами отгоняя сон. Плечи давила усталость, склеивались веки.
И все же он мгновенно привел себя в состояние полной готовности, как только услышал резкий крик сороки, донесшийся с севера.
Намоконов приподнялся на локтях, долгим взглядом посмотрел на дорогу, прислушался. Этого ему показалось мало, и он приложил ухо к земле.
— Люди. Много людей.
Смолин тотчас приказал разведке оттянуться в глубь леса.
Прошло около получаса. На северный край поляны в унылом, каком-то лохматом строю выходила колонна. Резко прокричал команду офицер, и роту, будто ножом, разрезало на куски. Три взвода зашагали в разные стороны, застучали ботинками, деревянно замахали руками.
Разведчики, решившие сначала, что немцы что-то заподозрили и теперь шли облавой, удивленно взирали на манипуляции врага.
Швед зашептал на ухо Смолину:
— Они — не фрицы, старшина. Офицер вякает несуразное. Погляди, какой у него дурацкий колпак на башке.
На ротном, действительно, красовался пунцовый бутафорский берет, и казалось, что здесь, в лесу, шагают и дергают руками персонажи оперетки.
Офицер, видимо, разрешил взводам отдохнуть. Они распались на кучки, закурили. Невысокий тощий солдат отбился от своих и ушел в лес.
Смолин мгновенно принял решение, о котором впоследствии, пожалуй, жалел.
— Швед!
— Да?
— В лес. Возьми этого. Тихо.
Разведчик исчез за деревьями.
Время тянулось томительно долго. Взводы продолжали заниматься.
Только теперь Смолин отчетливо понял, что поступил, мягко говоря, неосмотрительно. Офицер перед уходом может хватиться пропавшего солдата, объявит тревогу и тогда... Тогда придется отбиваться, стрелять... Да... глупо.
Рота, кажется, закончив занятия, построилась. Смолин не спускал глаз с серо-зеленого квадрата. Всполошатся или нет? Старшине даже показалось, что в строю произошла заминка, но тут же прозвучала команда — и подразделение двинулось на север.
Вероятно, солдаты ничего не сказали офицеру, чтоб не выдавать провинившегося. Ну, слава богу!
Вскоре наблюдатели сообщили: враг скрылся из вида.
И тогда к разведчикам вышел Швед. Он подталкивал одной рукой тощего пленного, а в другой держал нож.
Солдат шел запинаясь, часто вздрагивал, испуганно оглядывался на разведчика.
Намоконов быстро связал захваченного и стал доставать из кармана кляп.
— Погоди, — остановил его Швед. — Потолкую...
Пленный, очевидно, поняв, что его не собираются немедля убивать, повеселел. Повернувшись к Шведу, что-то сказал ему по-немецки.