Молоденький боец Морозков прикладывает ладонь к уху, глаза его напряжены.
— Ты чего? — интересуется Мгеладзе.
— Самолет, вроде бы...
— Ха, самолет!.. — усмехается грузин. — Радар ему живо отходную споет.
Солдаты вслушиваются в незнакомое слово, поворачиваются к Смолину.
— Что за машина такая, Александр Романович?
— Умница.
— Работает-то как?
— В конечном счете, ничего сверхъестественного. В пространство запускаются ультракороткие волны, а затем радар ловит их отражение от предметов. Вот так и действует, как летучая мышь...
— Что? — удивляется Мгеладзе. — Причем тут мышь?
Солдаты придвигаются к взводному. Кажется, будет над чем посмеяться.
— Нет, я вполне серьезно, ребята.
— Растолкуйте, — просит Кунах.
— Ну, что ж, можно и растолковать, — соглашается Смолин. — Представьте себе теплый летний вечер. Сумерки. Небыстро летит майский жучишко, трещит крылышками, ищет пропитание. И вдруг — черная тень. Мелькнула — и нет ее. Нет и жука.
— Летучая мышь съела? — догадывается кто-то.
— Она.
— Глазища у нее, надо полагать, острые...
— Нет, никудышные. Маленькие. Слепенькие.
Варакушкин пожимает плечами.
— Ночь темная, и жук темный. Как мышь видит?
— Она и не видит почти. Слышит.
Смолин набивает трубку махоркой, удобнее устраивается на жестких нарах.
— Человеку кажется: и волк и паук, и рыба — все живое — и видит, и слышит жизнь, как мы, люди. Нет. У них свой, не наш мир.
Иван Максимович Катенев, старый солдат, егерь мирного времени, согласно кивает головой.
— Верно подмечено.
— Возьмем звуки, — продолжает рассказ Смолин. — В жизни их великое множество, да мы-то знаем не все. Есть особые свистки для собак. Дуешь, а ничего не слышно. Но пес мчится к тебе во все ноги.. Выходит, ухватил сигнал.
— Слыхивал. Ультразвуковые свистки, — подтверждает Катенев.
— Они самые.
С блиндажного потолка на головы солдат сыплется песок. Смолин замолкает, прислушивается.
Варакушкин ворчит:
— И чего ему не сидится, немцу? Такой дождина, а он из пушек палит, дьявол. От страха, что ли?.. Продолжайте, Александр Романович.
— Не скучно? — осведомляется Смолин.
Кунах отрицательно крутит головой.
— На войне мирные слова — первое удовольствие.
— Ну, коли так — ладно. Комара знаете?
Все ухмыляются: еще бы не знать эту пакость!
Смолин тоже усмехается, почесывая шею, до сих пор не отошедшую от укусов.
— А ведь тоже — жизнь, своя, особая. Слух не наш, совсем иной. И свидания комары по-своему назначают, весьма толково.
— Депеши шлют, — иронизирует Мгеладзе. — По радио в любви клянутся.
Смолин смеется.
— Почти угадал, Шота. Комарихи на лету посылают вперед волнишки. Мужчина-комар имеет антенну и принимает сигналы дам.