— Товарищ Поздняков? — девушка-секретарь вежливо улыбнулась вошедшему. — Вы опаздываете, товарищ Поздняков. Ваш вопрос стоял первым.
Поздняков промолчал. Почему же Танхаева нет? Сам где-то застрял и ему, выходит, сказал неточно.
Сквозь закрытые двери кабинета секретаря едва доносилась обрывистая гневная речь Теплова. Выступления Теплова на бюро обычно бывали последними, а значит, недолго оставалось ждать и вызова.
Но вот дверь распахнулась, и из кабинета вышло несколько человек. Появился и сам Теплов. Увидав Перфильева, членов комиссии и Позднякова, строго, будто приказав, буркнул:
— Заходите! А Танхаев? — боднул он взглядом девушку-секретаршу.
— Танхаева еще нет, Василий Герасимович.
— Так. Ну-ну, заходите!
За длинным столом, что впритык к столу Теплова, разместились члены бюро райкома. Поздняков уже знал большинство из них, в том числе и районного прокурора, невесело улыбнулся: «Какова-то будет сегодня с тобой наша встреча?» Теплов сел на свое место, подвинул к себе бумаги.
— Северотранс. Товарищ Перфильев, докладывайте, что у вас по Северотрансу?
Перфильев, не ожидавший такого куцего вступления секретаря, начал сбивчиво рассказывать бюро о цели приезда комиссии треста, ее задачах.
— Знаем, — перебил Теплов. — Ближе к делу.
Перфильев заспешил, затоптался.
— Акт комиссии треста, с которым мне удалось познакомить только Василия Герасимовича и товарища прокурора… забыл ваше имя-отчество…
— Неважно. Продолжайте, — мотнул лобастой головой секретарь, пристально, недружелюбно разглядывая Перфильева.
— Так вот этот акт, мне кажется, достаточно красноречиво говорит о действиях нового руководства Северотранса…
— Действиях Позднякова, — поправил секретарь.
— Совершенно верно!.. В результате Северотранс понес колоссальные убытки и жертвы…
— Ну, жертвы, положим, небольшие…
— Пять случаев обморожения второй степени, Василий Герасимович! Ампутация пальцев ног! — Перфильев уже сейчас заметно менялся в лице: самоуверенность и предвкушение близкой желаемой победы над Поздняковым исчезли.
— Ближе к сути! Что вы там пальцы считаете!
Перфильев заметил, как уткнулись в столы повеселевшие лица присутствующих, растерянно забормотал:
— Ну что ж… Собственно, факты и цифры пагубных последствий руководства товарища Позднякова перед вами, Василий Герасимович, но я все же остановлюсь на некоторых из них. — Перфильев поднял к глазам приготовленный листок с записями, нервно откашлялся.
— Вот об этом и говорите, — снова вставил Теплов, воспользовавшись заминкой.
В кабинет, тихо прикрыв за собой дверь, вошел Танхаев. По небритому, раскрасневшемуся на холоде лицу было видно, что он попал на бюро прямо с дороги. Поздняков встретился с беглым, но подбадривающим взглядом Танхаева, облегченно вздохнул.