— Стрелять даже с правой руки — безнадежное дело, если дерешься с графом Грюновским! — утверждал Ревельон, и Готье вполне с ним соглашался.
— Стреляться с ним левой рукой всего после двух недель упражнений — это чистое самоубийство! — добавляли они.
— Вы же знаете мои обстоятельства, господа, — отвечал де Шавель. — Вы согласились быть моими секундантами. И я прошу вас прекратить эти разговоры — они оскорбительны для меня! Который час?
— Около пяти. Он опаздывает.
Четвертым человеком, пришедшим к месту дуэли, был врач. Его, в соответствии с обычаем, вызвал сюда граф Грюновский. Он обратился к де Шавелю:
— Вызов был назначен на четверть пятого, сударь. Сейчас уже шестой час утра. В таких делах подобное опоздание считается неприличным! На графа это не похоже.
— У моего противника не так уж много признаков настоящего дворянина, — отвечал де Шавель презрительно. — Уверяю вас, что эта задержка меня не очень расстраивает.
В половине шестого мсье Ревельон принял решение:
— Полковник, похоже, ваш вызов не принят. Граф, кажется, не испытывает желания с вами стреляться. Вы можете отправляться домой. Требования вашей чести вполне удовлетворены!
— Ничто не может удовлетворить меня, кроме дуэли! — поклонился им полковник. — Если граф настолько же трус, насколько подлец, я его вытащу из его собственного дома! Будьте добры проехать со мной туда. Я буду стреляться с ним где угодно!
— Поскольку вы настаиваете, мы вынуждены согласиться. Однако я лично считаю, что это абсолютное безумие! — сказал Готье. Он происходил из авиньонских торговцев, и все эти дуэльные тонкости считал не более чем старомодными и опасными ребячествами.
Когда они подъехали к дому Грюновского, Ревельон пошел стучать в дверь. Его впустили внутрь тотчас. Де Шавель с сумрачным, недовольным Готье оставались в карете. В доме, казалось, вовсю горел свет и чувствовалось какое-то беспокойство. Ревельон вернулся через десять минут и был бледен как мел.
— Вы можете действительно ехать домой, полковник, — сказал он, рухнув на сиденье кареты. — Граф Грюновский не станет драться на дуэли ни с кем, в том числе и с вами… Утром его нашли застреленным в собственной постели! Там, в доме, полно полицейских!
С минуту де Шавель молчал.
— Кто это сделал? — спросил он наконец сухими губами.
— Как они говорят, скорее всего, служанка, которая была при его гражданской жене — некоей баронессе. Она скрылась. Полиция считает, что ее вряд ли удастся найти. А между тем именно она спасла вашу жизнь, полковник!
— Да, — сказал полковник. — Наверное.
* * *