Время тянулось бесконечно долго. Няня не очень-то справлялась со своими обязанностями. Соланж не придавала подбору слуг особого значения: ведь она сама была постоянно под рукой.
Самым тягостным оказалось Рождество. В отсутствие обоих родителей девочки казались маленькими сиротками. Артур повез Александру и Хилари на рождественский ужин, но он оказался безрадостным. Даже Александра почувствовала общую напряженность, а под конец бедняжка совсем растерялась.
— Хилли, за что ты сердишься на дядю Артура?
— С чего ты взяла? — С минуту Хилари изучала дно своей тарелки, но потом подняла глаза на младшую сестру.
— Я же вижу, что сердишься. Когда он взял тебя за руку, ты ее вырвала.
— Ешь свою индейку, Акси.
Сидя в ресторане «Плаза», Хилари не воспринимала рождественские гимны в исполнении скрипок. Она была всецело поглощена собственными мыслями. Артур пожалел, что Марджори не поехала с ними и предпочла ужинать в обществе приятельницы-адвоката. Он умолял, но она отрезала:
— Мне нет дела до этих соплячек, и тебе тоже нечего с ними возиться. Пусть привыкают к своему новому положению.
— В восьми- и пятилетнем возрасте?! Это же Рождество! Самое меньшее, что мы можем для них сделать…
— Ничего не хочу слушать. Если тебе охота разыгрывать благородного спасителя, это твое дело, а меня не впутывай! — И она ушла, хлопнув дверью.
Упорное нежелание встречаться с девочками было продолжением ее застарелой ненависти к Уолкерам вообще. Она также хотела отплатить Артуру за его частые встречи с Соланж. Не то чтобы она ревновала — просто терпеть не могла ее чисто французское кокетство и то, что Сэм был актером — пусть даже популярным.
На Рождество Сэм так и не увиделся с дочерьми. Ему не разрешили позвонить им, да он и сам не стал бы, потому что не мог думать ни о чем, кроме Соланж: как случилось, что он убил ее?
Артур показывал ему фотокарточки, но отрешенность Сэма не проходила — он говорил только о Соланж и о прошлом, без конца перечислял свои грехи и ошибки. Он превратился в старика, у которого все в прошлом и нет будущего. Артур пытался пробудить в нем интерес к предстоящему процессу. Сэм не заботился о защите и часто повторял, что заслужил высшую кару. Это угнетало Артура.
Так прошла зима. Хилари более чем успешно вела хозяйство; младшие девочки хорошо себя вели — правда, на их личиках, так же как у Хилари, застыли душевная боль и недетское страдание, пугавшие Артура. Однако Хилари не нуждалась в его утешениях. После кончины матери она держалась замкнуто. Он не раз пытался внушить ей, что он — ее крестный отец и любит ее, но девочка только вежливо внимала и никак не отзывалась на ласку. Она стала странным, отчужденным, неестественно спокойным ребенком, а об отце говорила так, словно он давно умер — задолго до матери. Случившееся оставило глубокий след в ее душе; она забыла о своем возрасте. Трагедия наложила на нее отпечаток, и было больно видеть, как она превращается в старушку.