Записки охотника Восточной Сибири (Черкасов) - страница 17
В лавках же винтовки покупаются здешними промышленниками на «авось», потому что лавочники продают их без пробы, т. е. не позволяют стрелять; они обыкновенно ценятся от 3, 5, 8 и до 15 руб. серебр., смотря по отделке и величине винтовки. Это делается на том основании, что торговцы, получая их оптом с ярмарок, сами не знают их достоинства и потому не решаются на пробу, чтобы худые винтовки не завалялись в лавке, тем более что худых винтовок привозится гораздо больше, чем хороших. Стволы малых винтовок бывают в аршин длиною, а больших — доходят до 7½ четвертей; точно так же и калибр их бывает от мелкой горошинки почти до калибра обыкновенного солдатского ружья; впрочем, последние здесь не уважаются, их держат более настоящие зверопромышленники, собственно для охоты за крупными зверями: медведями, сохатыми, кабанами и проч.; а малопульные употребляются преимущественно белковщиками (о белковье будет сказано в своем месте). У некоторых промышленников я видел двухзарядные одноствольные винтовки-самоделки с двумя курками на обе стороны. Они заряжаются заряд на заряд; между зарядами кладется мягкий восковой пыж, который залепляет винтовочные грани внутри ствола, так называемые винты, и тем не дает загореться нижнему заряду при выстреливании верхнего. Я имел сам такую самоделку, била она превосходно. Такие винтовки ценятся здесь дорого, потому что они заменяют двуствольные штуцера и потому придают охотнику более духу и самонадеянности при зверовье.
Вот оригинальный способ, посредством которого здешние промышленники выбирают себе винтовки при покупке из лавок. Надо заметить, что способ этот держится в секрете и известен тоже не всякому промышленнику в здешнем крае. Пришедший покупатель в лавку требует сначала себе у лавочника недержанную иголку или приносит свою, потом берет по очереди винтовку за винтовкой и подвергает их следующему испытанию: послюнивает слегка верхнюю грань ствола и кладет на нее иголку параллельно длине ствола. Если иголка сразу легла на стволе плотно, то он берет винтовку рукою на изворот и начинает вертеть ее потихоньку таким образом, чтобы иголка, лежащая на стволе плотно, параллельно его длине, из горизонтального положения пришла сначала в вертикальное, описала бы полкруга и… наконец круг, т. е. пришла бы в первоначальное свое горизонтальное положение. Если винтовка выдержит такую пробу, т. е. не уронит иголки, или лучше — иголка не упадет со ствола винтовки, описывая вместе с ним круг в вертикальной плоскости, то и делу конец: винтовка берется, будь она хоть хуже всех остальных по виду и по отделке. Это значит, что она будет поносная и поронная. Если же винтовка посредственная, то иголка упадет со ствола прежде, чем опишет вместе с дулом винтовки круг; иногда она сделает только полкруга, иногда же четверть, а худая винтовка, т. е. ствол худого качества, не удержит иголки и в горизонтальном положении, такую винтовку уже никто не возьмет, хотя она стоит дешевле других; она может заваляться в лавке, почему знающие купцы и не позволяют пробовать винтовок таким образом. Странное дело, а между тем, действительно, с другого ствола трудно даже стряхнуть лежащую иголку, как будто она пристанет к железу. Нельзя ли это объяснить так: известно, что самое лучшее железо приготовляется из руд под названием магнитного железняка; что ствол винтовки, сделанный из такого железа, будет лучше, нежели из худокачественного, приготовленного из плохих руд, содержащих в себе серу, фосфор, мышьяк и проч. примеси, которые придают железу худые свойства, как-то: твердость, хладноломкость и т. п. Поэтому становится понятен такой выбор винтовок, основание его чисто ученое; спрашивается, как он получил такую популярность в классе сибирских промышленников? Не знаю, справедливо ли мое объяснение, а кажется — так.