Если сойдется несколько артелей в одно место, то владыкой его остается та артель, которая прежде успела его захватить. Впрочем, бывают случаи, что в больших, не тесных округах живут вместе или неподалеку одна от другой несколько артелей. Конечно, пригнанный или приплавленный рогатый скот колется, сколько потребно, на месте стоянки, т. е. на таборе, а остальной и лошади питаются чем бог послал. Но опять скажу, что те промышленники, которые имеют постоянные зимовейки или избушки, нередко летом нарочно заготавливают немного сена. Понятное дело, всякий табор располагается около воды, речки, озера или ключа.
Белковая собака — почти необходимая принадлежность этой охоты. Достоинство ее состоит в том, чтобы она не только отыскивала белку по следу, но гнала бы ее и верхом (по деревьям); мало того, она, найдя белку, должна лаять и не спускать ее с дерева (о собаке смотри особую статью).
Самая охота состоит в том, что белковщики с утра до позднего вечера ходят или ездят верхом по лесам, отыскивая белку сами или с помощью собаки. Белку бить не хитро, только бы увидать; от человека и от собаки она тотчас заскакивает на дерево и сидит иногда смирно на сучке или ветке, дожидаясь меткой пули, иногда же пойдет прыгать с дерева на дерево, так что трудно ее догнать и можно даже потерять из виду, особенно в сосняке и кедровнике; белка знает, в чем дело, и, случается, так запрячется и притаится на мохнатых ветвях, что и опытный охотник с трудом ее отыщет. Вот почему здешние промышленники и не любят их промышлять в этих лесах.
Чтобы открыть спрятавшуюся белку, стоит только кашлянуть или стукнуть в дерево палкой, как она тотчас соскочит на другую ветку или сядет на задние лапки — словом, покажет себя, но напуганные белки этого не сделают: они так крепко сидят притаившись, что хотя раскашляйся, расстучись, а они и ухом не поведут, хоть руби дерево, что и случается зачастую с здешними промышленниками: лесу много, народу мало, следовательно, и потребности тоже — отчего ж и не рубить дерева из-за шкурки белки, тем более в лесу, «где земля да небо, пень да колода — полная свобода, никто не видит, делай, что знаешь, славно!.. Бог не скажет!» — говорят сибиряки.
Часто белка прячется в свое гайно или залезает в птичьи гнезда, и тогда трудно ее выманить, особенно когда она заскочит в дупло. Но топор, а иногда и дым — славные товарищи в этом отношении, они и тут выручают. Многие промышленники, видя, что белка заскочила в птичье гнездо или в свое гайно, сделанное на дереве, не прибегают и к топору, а прямо стреляют в гнездо и редко ошибаются; бывали и такие случаи, что белковщик, выстрелив таким образом в гнездо, вместо одной, им виденной, убивал двух белок, потому что в том же гнезде была и другая, которую промышленник не заметил раньше. Часто белки прибегают к хитрости: завидя человека, они прячутся за ствол дерева с противоположной стороны, так что охотник сколько ни ходи кругом дерева она все будет вертеться и прятаться за ствол. Но человек хитрее ее — он тотчас снимает с себя шубу или кафтан, весит на воткнутую палку, надевает сверху шапку и на минуту притаится, потом чем-нибудь пугает белку, та забросается и ошибется, приняв чучелу за охотника, и попадает на свинец.