Записки охотника Восточной Сибири (Черкасов) - страница 371

Глухарь сравнительно с другою лесною дичью очень тяжелая и неповоротливая птица. Походка его тиха и спокойна; при этом тело он держит почти вертикально, шею несколько втягивает, а хвост опускает книзу. Совсем другую картину представляет глухарь на току весною, когда он, чувствуя сильнейшее побуждение к спариванию, распустив до полу свои круглые крылья, веером раскинув свой огромный хвост, с самозабвением горячо нащелкивая любовную песнь, преважно, гордо и спесиво расхаживает по знакомому току; право, в это время так и хочется передразнить его, но осторожность птицы заставляет иногда охотника и любителя природы тихо, без малейшего движения сидеть где-нибудь за кустом и только сквозь густые ветки вполглаза наслаждаться такою картиною.

Полет его тороплив, но тих, прям, как струна, и невысок; он состоит из быстрых, шумных ударов крыльями, которые, по-видимому, скоро утомляют птицу. Если же глухарь летит издалека, что в особенности часто случается весною, когда он торопится на ток, когда он разлетится, полет его чрезвычайно быстр, так что сопровождается каким-то особым шумом и в это время напоминает могучий полет быстролетающих хищных птиц. Иногда, на току, глухарь так быстро и с таким зычным шумом пронесется над головой охотника, что тот невольно присядет и оглянется в ту сторону, откуда несется глухарь.

Не думайте, что глухарь потому получил свое название, что, дескать, он глух; напротив, слух и зрение у него превосходны, но обоняние слабо; вот почему к глухарю можно подкрасться и по ветру, только бы он не слыхал и не видал, но сидя на полу, глухарь и чутьем, кажется, слышит далеко. Взобравшись же на высокое дерево, он заметит охотника чрезвычайно далеко и при малейшей опасности тотчас улетает. Пища глухарей чрезвычайно разнообразна: кроме ягод, он ест молодые побеги и пупышки хвойных деревьев, сережки мелкого кустарника, разные семена и даже листья. Всевозможными видами насекомых, дождевыми червями, маленькими улитками он также не брезгует. Как большая часть других кур, глухари проглатывают также маленькие кремни и песок, которые, конечно, способствуют размельчению грубой пищи в желудке. Глухари много пьют, а летом нередко даже купаются. Но ту ветку ягодника или кустарника, которую глухарь не может достать клювом, он находит сам, нагибает своей тяжестью, а прутик пропускает между ногами. Зимою глухари живут от копалух обыкновенно отдельными стаями. В это время можно встретить смешанную стаю, то есть самцов с самками; если же это и случается, то самцы непременно молодые, которые иногда до самой весны держатся при матери. Вообще глухари жируют только вечером и рано утром. День они проводят везде, где попало, но ночуют преимущественно в самых крепких, глухих местах тайги. Зимою, в особенности в сильную стужу, глухари спят преимущественно под снегом, совершенно в нем зарываясь. После плотного ужина, что бывает довольно поздно, иногда перед потухом вечерней зари, глухари, насидевшись вдоволь на деревьях, пристально осмотревшись кругом и выбрав себе удобное место, вся стая, друг за другом, без малейшего шума начинает слетать или, лучше сказать, падать вниз, прямо в глубокий снег, не дав ни одного шага, чтобы скрыть свой след. При глубоком снеге маневр этот удается ловко, потому что глухарь, с маху бросившись вниз, сразу пробивает насквозь снег, который тотчас и засыпает осторожного ночлежника. Если же снег мал, то глухари подкапываются и, искусственно трепеща крыльями и хвостом, забрасывают себя пушистым снегом. Все это делается для того, что в снегу спать теплее, а ночным хищникам гораздо труднее отыскать глухарей под снегом. Надо заметить, что глухари редко ночуют на одном месте, и мне никогда не случалось замечать, чтобы они спали в старых лунках; вероятно, потому, что старый ночлег сильнее пахнет дичью, следовательно, его скорей отыщут хищные звери, а во-вторых, в старой лунке снег от дыхания и теплоты глухаря до того запирает (затвердеет), что им уже неловко закрыться сверху. Любопытно понаблюдать издали такие проделки. В самом деле, бывало, смотришь и видишь в разных местах высоко сидящих глухарей на деревьях и гордо осматривающихся кругом, что ясно видно к румяной заре, потом вдруг замечаешь перемену: вот сию минуту видел на какой-нибудь вершине дерева глухаря — смотришь, его уж нет; невольно взглянешь сейчас же в другую сторону, где тоже виднелся глухарь, — глядишь, исчез и тот. Поневоле растеряешься, завертишься во все стороны — но глухарей нет; так ловко, так тихо и так одновременно они падают на ночлег!.. Поднимаются же утром они чрезвычайно рано и тотчас садятся на деревья, на которых и завтракают, или же улетают на ягодники.