– Ничего! – выдохнула она. – Поверь мне, ничего! Я никому не сказала! Я сразу ушла! Я не сказала…
Она выдохлась и умолкла. Колени дрожали. Все тело дрожало. Ужас, которого она не испытывала никогда, сводил с ума.
Мужчина молчал, обдумывая ее слова.
– Ты меня убьешь? – не вопрос, не утверждение, не мольба. Все и сразу.
Лавьер отпустил ее, а потом развернулся и пошел наверх, в свою комнату.
Лоис без сил сползла вниз и замерла, обняв колени. Почему-то ей даже не пришло в голову, что можно бежать, кричать, спасаться. Этот мужчина словно отобрал всю ее волю, сломил желание сопротивляться. Она лишь молча ждала и удивилась, когда Ран снова вошел, уже в плаще и с дорожным мешком на плече.
Аид присел на корточки, рассматривая сжавшуюся женщину.
– Спасибо тебе за все. И лучше не говори обо мне, Лоис. Иначе сумеречные вытряхнут из тебя всю душу.
Легко поднявшись, он развернулся и ушел, так же беззвучно, как всегда.
Еще некоторое время Лоис глупо таращилась на дверь, не веря, что гость покинул ее.
На следующее утро на городской площади ветер трепал листок с новой вестью. Ночью был убит Брон, сын Горда, владелец мясных лавок и торговых рядов. Неизвестные, а их, несомненно, было множество, подло проникли в дом почтенного горожанина Брона Горда и перерезали несчастному горло.
Славный город Лиордан скорбит и помнит…
* * *
Море лизало голые ступни Рана. Он втянул соленый воздух, прикрыл глаза. Море здесь, на юге, пахло иначе, чем у Синих Скал. Здесь оно першило на языке кислинкой водорослей и отзывалось сладким послевкусием. К тому же оно было теплым, ласковым. Другим.
Лавьер сделал шаг назад и отошел к песчаным валунам. Солнце садилось, значит, скоро…
Скоро он ее увидит.
Он приходил сюда каждый день, чтобы увидеть Оникс.
Первый раз она показалась ему иллюзией, созданной его сумасшедшим разумом и невыносимым желанием. Первый раз он чуть не завыл, когда тонкий силуэт показался на берегу. Ветер трепал подол простого темного платье, из короткой белой косички выбились непослушные прядки. Девушка шла неторопливо, порой останавливалась, чтобы подобрать ракушку или гладкий камушек, складывала морские трофеи в привязанный к поясу платок.
И Ран кусал губы, чтобы не сорваться с места. Чтобы не тронуть, не прижать к себе, не повалить на желтый песок. Не увезти с собой, снова привязав, уже не магией, но обычной веревкой. И хотел он именно этого. Хотел плюнуть на все и снова привязать ее.
Он закрывал глаза, позволяя Оникс пройти мимо, так близко, что он почти чувствовал ее запах и вкус. Кажется, даже море пахло Оникс…