— Де Кор тебя фотографировал? Ты уверен?
— Думаю, да. А кто он? Только не говори, что писатель.
Беннет помотал головой.
— Как вела себя Ким?
— Сильно нервничала. А что было в тех ящиках, Бенни?
— Что она тебе говорила?
— К черту! Что происходит? Она мне ничего не говорила.
Беннет постучал пальцами по полу, в упор глядя на Фрая.
— А сам ты что понял?
— Ким полетела не в Париж. И Ли собиралась не в Париж. Музыка предназначена вьетнамцам, так же как эти ящики. Ли не смогла их сопровождать, поэтому это сделала Ким. Мину известно, что я провожал ее до аэродрома. Он все знает. Когда я выходил из его кабинета, туда зашел Поль де Кор.
Беннет кивнул, глядя в пол коттеджа.
— Прекрасно. Прекрасно.
Фрай сделал глубокий вздох и сложил правую руку в кулак, чтобы, в случае чего, заехать в физиономию Беннета.
— Черт возьми, что происходит, Бенни? Что было в тех ящиках и зачем Поль де Кор нас фотографировал? Почему он потом поехал к Мину? — Фрай встал, увеличив расстояние между собой и братом до трех футов. — Я видел пленку. Де Кор отдавал деньги Нгуену. Какие у вас с ним дела?
Беннет долго и сурово смотрел в глаза Фраю. Но искры бешенства погасли, сменившись осторожностью, взвешенностью, сдержанностью.
— Чак. Братишка. Хорошо, если бы ты мне просто верил, как я верю тебе.
— Какая чушь.
Лицо Беннета теперь смягчилось. Оно приобрело такое же выражение, как прошлой ночью в «Азиатском ветре», когда Ли вышла на сцену и улыбнулась софитам. Беннет вскарабкался на кровать Доннела и привалился к изголовью. Некоторое время он сидел, закрыв глаза и глубоко дыша. Когда он опять заговорил, голос его был спокоен:
— Удивительно, как простые люди умеют усложнять самые простые вещи. — Беннет скрестил свои мясистые руки. — Мы стараемся помочь народу, у которого больше нет страны. Мы посылаем им пленки с песнями Ли, потому что это питает их души. Это помогает им держаться. Ее песни напоминают каждому там, за океаном, как все должно быть на самом деле. Люди слушают их. Их слушают беженцы в лагерях. Их слушают крестьяне. Чак, мне бы хотелось, чтобы во Вьетнаме все поскорей закончилось. Что ты бы хотел слушать на их месте — нашу музыку, или их? Но это не просто музыка, Чак. На этих пленках есть и другие голоса. Сын поздравляет с днем рождения отца, который до сих пор находится в лагерях. Любовное послание жены мужу, который так и не выбрался и сейчас живет при коммунистическом режиме и боится шевельнуться. Поздравления. Сплетни. Новости от здешних беженцев. Ободрение тем, кто по-прежнему находится по ту сторону. Планы по их вызволению. Ли всегда хотелось помочь тем, кому повезло не так, как ей. И я разделяю ее помыслы. Неужели тебе так сложно это понять?