– Как ты думаешь, в моей Эпсании многоженство разрешено? – спросил он лягву, таращившуюся на него из аквариума. – Ну чего молчишь? Впрочем, молчание есть знак согласия. Будем считать, что разрешено.
Лягушка горестно вздохнула и развернулась к капитану тылом.
– Похоже, все же нет. Блин, еще не женился, а уже на сторону кошу. Что же дальше будет? О-хо-хо, грехи мои тяжкие. Нет, замутить интрижку с беленькой ушастой не получится. Ейный папаша император. А все императоры диктаторы и снобы, знаю по себе. В один момент по шапке получу. А с другой стороны, я тоже император. Что ж я, сам себе по шапке дам? Но с третьей стороны, раз я император, то Лилька моя дочь… которая в прабабки мне годится. Триста семнадцать лет! Кошмар! Господи, что за бред я несу!
Блад сдернул с себя шляпу, положил ее рядом со шпагой на стол, плюхнулся на кровать и взял в руку гитару.
Все это так, архитектура.
Вас от недуга излечу.
Вы мне доверьтесь, как врачу.
Поможет вам моя миксту-у-ура!!! —
завопил он во весь голос сонет Шекспира из совкового мюзикла «Собака на сене». С расстройства чувств пел капитан просто кошмарно. Немузыкально и до ужаса фальшиво. Нола такой кошачий концерт, разумеется, пропустить не могла и тут же нарисовалась в его каюте.
На девиц глядите с нужной точки.
Наливайте из медовой бочки.
Только дегтю добавляйте к меду.
Вникнуть попрошу в мою мето-о-оду…
– Готов. Пойду скажу Алисе, что клиент дозрел.
– До чего? – перестал терзать гитару Блад.
– Либо до решительных действий, либо до наставления ей рогов.
– Попробуй только вякнуть что-то в этом роде! Враз Джима на твою программу натравлю.
– Ему не до меня. Он Стесси в рубке тискает.
– А ты подсматриваешь?
– Конечно! Знаешь, как это интересно?
– Границ дозволенного не пересекают?
– Болтаются на грани, но пока что держатся. Кстати, тебе не завидно?
– Брысь отсюда, провокатор!
Нола с тихим смехом испарилась. Блад опять схватился за гитару и начал успокаивать нервы музотерапией:
Если вы на женщин слишком падки.
В прелестях ищите недостатки…
Пока он маялся дурью, на корабле полным ходом шла подготовка к перевороту. Заговор набирал силу. Ближе к обеду пираты тщательно обследовали весь корабль, выяснили, кто чем в данный момент занимается, и доложили об этом адмиралу. Узнав о том, что Стесси с Джимом, наплевав на все запреты капитана, целуются в рубке, Грев понял, что надо спешить. Ему уже доложили, что рядом с его каютой отирается Фиолетовый, явно желая войти в контакт, и он с удовольствием пошел ему навстречу. Приказав пиратам рассосаться по кораблю и бдеть дальше, адмирал покинул каюту и вроде бы как по делам двинулся по коридору в сторону рубки. Штурман тут же увязался вслед за ним.