- Да, - кивнул Эйзенхауэр. - В этом он очень похож на вашего мистера Молотова. Тот тоже очень несговорчивый человек.
- Вот потому мы и заменили его на господина Шепилова, - пояснил Хрущёв. - Он гораздо лучше умеет находить компромиссы и договариваться. Может быть, и вам сделать что-нибудь подобное? А потом мы могли бы посадить их обоих в большую стеклянную банку и делать ставки, кто из них кого сожрёт.
Эйзенхауэр хохотал несколько минут.
- Господин Хрущёв, я вас недооценивал, - признался президент, вытирая слёзы смеха. - Вот не думал, что у коммунистов бывает чувство юмора.
- У коммунистов и капиталистов есть свои недостатки, - заметил Хрущёв. - Но есть также и то, что их объединяет. И те и другие понимают, что жить и торговать между собой - приятнее и выгоднее, чем стрелять друг в друга.
- Хорошо сказано, господин Первый секретарь, - согласился президент. - Вы были на войне?
- Да. Я был политработником и часто выезжал на передовую, - честно ответил Хрущёв. - Приходилось и по окопам бегать под пулями, и под обстрелом бывать. И солдат награждать, стоя на бруствере.
В глазах Эйзенхауэра мелькнуло уважение.
- У вас есть воинское звание? - спросил он.
- Да. Генерал-лейтенант, - ответил Хрущёв. - Но вообще-то я - штатский человек, хозяйственник. Совсем не полководец. Вас я весьма уважаю за ваш большой вклад в нашу с вами общую победу над нацистской Германией. Иногда мне кажется, что, появись у нас снова общий враг, мы даже сейчас смогли бы прийти к соглашению и сотрудничать, отставив идеологические разногласия.
- А как же ваша идея мировой революции? - спросил Эйзенхауэр. - Разве вы оставили идею захватить весь мир?
- Мировая революция рано или поздно произойдёт сама по себе, без нашего участия, - убеждённо ответил Хрущёв. - Мы своё дело уже сделали, мы послужили примером для всего человечества, создав государство рабочих и крестьян, где нет эксплуатации человека человеком. Теперь весь мир знает, что это возможно. Капитализм будет сопротивляться до последнего, будет вставлять этому процессу палки в колёса, но переход к социализму и далее к коммунизму неотвратим. Даже если Советский Союз не ударит пальцем о палец, чтобы ускорить этот процесс, он всё равно произойдёт.
- Господин Первый секретарь, я начинаю бояться, что выйду из этой комнаты убеждённым коммунистом, - усмехнулся Эйзенхауэр.
- Я себе такую задачу не ставлю, - рассмеялся Хрущёв. - Вы наверняка читали опубликованные выдержки из нашей военной доктрины?
- Читал, - подтвердил президент. - Был весьма удивлён. Господин Даллес уверил меня, что это очередная красная пропаганда и ничего более.