— Конечно. Она преподавала у нас в воскресной школе. Я помню, как она горевала, когда вашего дядю убили во Вьетнаме.
— Вы не выпьете со мной чашечку кофе, мисс Кортелис?
— Конечно, Кэтрин. Зовите меня просто Кики.
Женщины, мило болтая, отправились в кафе.
— Кто бы мог подумать, что у Райли есть бабушка, — удивился Корсо.
«Это добром не кончится», — подумал Берч.
Скоро женщины вернулись, все так же болтая и смеясь.
— Я объяснила мисс Кортелис, что мы не можем официально остановить снос, но поскольку место преступления вскоре исчезнет, вы можете пойти туда и пофотографировать, снять его на видео, сделать чертежи и зарисовки. Возможно, вам удастся найти что-нибудь такое, что было упущено из виду. У вас есть все шансы, поскольку место это после убийства пустовало. Во всяком случае, это позволит пополнить дело. Возьмите с собой металлоискатель. Посмотрим, что вы там обнаружите.
Райли выписала Кики разрешение присутствовать при осмотре места преступления, и та сразу же исчезла, как волна в море.
— Она только что всучила вам подержанную машину, — пробурчал Берч.
— В любом случае вам придется этим заняться, — пожала плечами Райли. — А почему бы и нет? Ведь это незакрытое дело.
— Убийца уже давно на том свете или пускает слюну в доме престарелых.
— А вдруг нам удастся закрыть это дело? Тогда шеф уж точно не сократит нашу группу в следующем году.
— Мы разделаемся с этим делом за день, — уверил Берч своих детективов. — Без шума и суматохи.
— У меня какое-то нехорошее предчувствие, — покачал головой Назарио.
— У тебя сработал детектор лжи? — спросил Стоун. — Малышка Кики нам насвистела?
— Нет, она не врала. Но кое о чем явно умолчала.
Мужчина вскинул правую руку, словно пытаясь защитить женщину. Она же протянула левую руку ладонью вверх, как бы моля о пощаде, в которой ей было отказано. В ее открытых глазах застыл ужас. У него же вместо глаз были две кровавые дыры.
Фотографии с места преступления были поистине ужасны. Сэм Стоун долго смотрел на них.
Он с трудом узнавал свою мать. То же он чувствовал и тогда, когда увидел своих родителей в последний раз. Лежа рядом в одинаковых гробах, они казались совсем чужими. Он помнил свою мать живой, теплой и смеющейся. Волосы холодной незнакомки, покоившейся в гробу, были уложены в сложную прическу, которую мать никогда не носила при жизни, платья он тоже раньше не видел. В руках она держала маленькую белую Библию, совсем не похожую на ту большую потрепанную книгу, которую всегда читала дома. Он почувствовал облегчение. Произошла какая-то ошибка. Эти люди вовсе не были его родителями. Он вцепился в бабушкину руку.