Ну так вот, после академии нужно обязательно год носить форму, если только не потребуется новый человек в отделе по борьбе с наркотиками. Я там восемнадцать месяцев оттрубил. Каждую ночь выпивал и курил травку. Мы работали с шести вечера до двух ночи. Вот это была жизнь! Нам давали по триста долларов на расходы, и мы должны были шляться по кабакам. Владельцы гостиниц нас любили, им наше присутствие было на руку, мы пили у них в барах сколько хотели. По правилам нам на весь вечер полагалась одна порция, но бармены нас знали и наливали от души.
Охранником в «Холидей инн» служил один старый придурок, отставной коп из Балтиморы. Мы ему как-то сказали: «Папаша, если что заметишь, звони нам в любое время». Лучше бы мы этого не говорили, потому что он начал трезвонить каждую ночь. Как-то раз сообщил, что из одного номера тянет марихуаной. Просил нас приехать, вышибить дверь и арестовать их. Ну, мы приехали, постучали, а потом вышибли дверь. В этот момент в туалете громко спустили воду.
«Где марихуана?» — спрашиваем мы. «Нет здесь никакой марихуаны», — отвечает этот хитрожопый фраер. Ну мы, конечно, ничего не нашли, кроме какой-то пыли в туалете. Парень продолжает нахально отпираться. Тогда мы его сгребли и, держа за ноги, вывесили с балкона одиннадцатого этажа. «Видишь там внизу бассейн? Сейчас мы тебя туда сбросим. Может, и выживешь, если не ткнешься башкой о дно». Он начал орать, словно его режут. И тут по рации нам сообщают, что в «Холидей инн» кто-то собирается сигануть вниз с балкона. Возможно, хочет покончить с собой. Они обращаются ко всем полицейским, находящимся поблизости. Я бросаюсь к рации и говорю: «Мы находимся рядом. Сейчас поможем».
— Ну и что вы сделали? — спросил Стоун.
— Надели на парня наручники, составили протокол и отправили в округ на психиатрическую экспертизу. Хозяин отеля написал в департамент восторженное письмо. Мне объявили благодарность за то, что я стащил парня с балкона и спас ему жизнь. Вот так я стал лучшим офицером месяца.
Нравилась мне эта работенка. Но однажды ночью мы напились так, что стали палить по статуям в саду мотеля «Таити», и тут появился сержант. «Какого черта вы здесь делаете? — спросил он нас. — Сдайте оружие». «Одну минуточку, — сказали мы и стали палить дальше, пока в обойме ничего не осталось. — Вот теперь забирайте». Он не стал нас арестовывать. Но мы совсем распоясались. Начали выкидывать стулья в окна вестибюля — говорили, что это для маскировки. Ну и достукались. Пришлось опять надеть форму и заняться всей этой полицейской хреновиной. «Выписывай побольше штрафов», — велели мне. Ну я и устроил пост как раз напротив полицейского участка и закатывал по тридцать — сорок штрафов в день. За неисправности, за слишком медленную езду, за грязные номера и тому подобное. Одному парню вкатил четыре штрафа — по одному за каждую лысую шину. Граждане начали пикетировать полицейский участок, требуя шефа. — Корсо блаженно улыбнулся.